— Я видел, как офицер хотел проткнуть отца шпагой. Ты должен пойти домой, Сэм, ты должен!
— Я не могу, Тим. Если они увидят меня здесь, то повесят за дезертирство.
— Тогда дай я заберу ружье домой и отдам им.
— Я не могу, Тим. Если я вернусь в лагерь без оружия, они меня точно повесят!
Я задумался.
— Боже, Сэм, зачем ты пошел сражаться?! Почему не остался в колледже?!
— Я не мог, Тим. Как я мог остаться, когда все мои друзья ушли сражаться?!
Я это понимал, но не собирался сдаваться.
— Твоя семья должна быть для тебя важнее всего.
Он выглядел смущенным, но ничего не сказал.
— Ты просто трус! — сказал я.
На самом деле я так не думал — те, кто вступают в армию, чтобы сражаться, не могут быть трусами, но я же злился на него.
— Нет, я не трус! — ответил он.
По правде говоря, трусом был я. Теперь, немного успокоившись, я боялся того, что увижу, вернувшись домой. Вдруг отец лежит на полу с дыркой в животе, истекая кровью?..
— Хорошо, Сэм, если ты не трус, пошли со мной домой и проверим, все ли в порядке.
Он задумался.
— Я дойду с тобой до коровника. — Он быстро зарядил «Браун Бесс», воспользовавшись порохом из рожка, висевшего у него на шее, и дробью из сумки, болтавшейся на поясе.
Меня поразило, сколь привычными жестами он это делал.
— Ты уже кого-нибудь убил, Сэм?
Он снова смутился:
— Мы еще не сражались.
Мы пошли по заснеженным холмам, вверх и вниз по склонам, — той дорогой, которой пришел я. Сэм шагал быстро и энергично. Он привык к ходьбе благодаря постоянным маршам, мне было трудно за ним поспевать, но я был рад, что мы шли быстро, потому что волновался за отца. Через пятнадцать минут мы вышли на нашу дорогу, пересекли ее, пробрались в коровник и оттуда посмотрели на таверну. Из трубы шел дым, было тихо — никаких звуков, никаких мужчин и лошадей.
— Ничего особенного не вижу, — сказал Сэм.
— Пошли со мной, посмотрим, — сказал я.
— Для меня это рискованно, Тим.
— Там никого нет, — ответил я.
Он посмотрел на меня. Мы оба знали, что он должен был пойти, потому что был старшим братом.
— Хорошо, — сказал он, — пойдем.
Мы бросились через коровник на кухню, и неожиданно перед нами появился отец, на его лице была кровь. Он и Сэм стояли в пяти футах и смотрели друг на друга. А потом Сэм развернулся и побежал.
— Сэм, — закричал отец, — вернись, Сэм!
Но Сэм промчался через коровник и побежал через заснеженные поля к лесу, прижимая к себе «Браун Бесс». Мы с отцом смотрели ему вслед и видели, как он добежал до каменной стены на краю нашего пастбища. Он вскочил на нее, распрямился и посмотрел на нас. Потом помахал нам рукой, спрыгнул со стены и исчез в лесу.
