«Иисус, живущий на небесах, если ты меня слышишь, не дай тусклому человеку добраться до меня и моей бабушки! — мысленно воззвал к Заступнику беспомощный мальчуган. — Не дай ему залезть в окно и убить нас!»
Иисус молчал. Тусклый человек тоже.
На дальнем конце улицы показалась машина. Приближающийся свет фар озарил дома напротив. Джорджу показалось, что тень злоумышленника метнулась в сторону.
«Наверное, он испугался и спрятался», — подумал Джордж. Воспользовавшись удобным моментом, он схватил очки и нацепил их на голову. Мир вернулся в фокус, а силуэт исчез.
«Или он выжидает, или действительно скрылся», — сделал вывод мальчик. Он ещё долго не засыпал, дрожа от страха, но так никого и не увидел.
* * *
После переезда к бабушке Джорджу пришлось сменить школу. В первое время он почти ни с кем не общался, оставаясь наедине со своим горем. Несколько раз мальчишки из класса приглашали его сходить вместе с ними на стадион, чтобы посмотреть бейсбольную игру, но Джордж находил различные предлоги и отказывался. В итоге ученики оставили новенького в покое.
Мальчик стал больше рисовать. В рисовании он находил отличную возможность отвлечься от внешнего мира. Изобразительное творчество послужило ему своего рода раковиной, в которой он мог укрыться и почувствовать себя хоть немного счастливее. Вряд ли приходилось говорить о счастье в полном смысле этого слова, потому что ребёнок, лишившийся родителей и оставшийся на попечении у чрезмерно набожной бабушки, всё равно испытывал определённые трудности. И всё-таки у Джорджа случались хорошие дни, когда его, к примеру, хвалила мисс Наварро. В её улыбке брезжили лучики надежды, которой ему так не хватало.
Объявление о школьном конкурсе невероятно воодушевило мальчика, и он с нетерпением ждал результатов. На прошлом уроке учительница собрала у учеников альбомы для рисования, и теперь они лежали перед ней, сложенные в одну стопку, а она по очереди открывала каждый, называла фамилию автора и комментировала работу, демонстрируя её классу.
— Рори Уотерс, — произнесла мисс Наварро и открыла альбом, показав какую-то разноцветную мазню. — Как называется твой рисунок?
— «Химическая реакция», — весело ответил мальчишка с беспорядочно торчащими в разные стороны тёмными волосами.
— Это же какашка радужного единорога! — пошутил Билл Конли.
В классе раздались сдержанные смешки.
— А ну-ка немедленно извинитесь перед всеми, мистер Конли! — нахмурилась учительница. Она всегда обращалась к ученикам «мистер» или «мисс», если не одобряла их поведения.
