Здесь были вазири из вазиристана, демонстрировавшие друг другу различные техники устроения засад на путешественников, которые считались в их стране основным источником дохода...
Индейцы тарахумара из северной Мексики сидели, согнувшись, видимо, абсолютно голые, в копиях пещер их родного Сьерра-Мадре из дранки и штукатурки, притворяясь, что едят кактусы, из-за которых у них начинаются ужасные конвульсии — едва отличимые от обычных фриков, которые давно уже были известны посетителям американских карнавалов. Тунгусские оленеводы указывали жестами на огромную вывеску с надписью «Особенное шоу оленеводов» и зазывали на своем языке барышень, собравшихся у входа, пока две молодые женщины в достаточно открытых костюмах — блондинки и тому подобное, на самом деле не особо похожие на тунгусок — не начали кружиться вокруг очень терпеливого оленевода, лаская его с возмутительной интимностью и приставая к прохожим с неприличными намеками на английском, например: «Заходите и узнайте дюжину способов получить удовольствие в Сибири!» и «Посмотрите, что на самом деле происходит длинными зимними вечерами!».
— Это не выглядит, — Линдси колебался между восторгом и недоверием, — достаточно . . . аутентичным, я бы сказал.
— Заходите, мальчики, первый раз бесплатно, найдете красную — вас погладят по голове, найдете черную — ничего не вернут обратно!, —кричал бодрый негр в шляпе с плоской тульей, который стоял возле раскладного стола, тасуя и выбирая карты.
— Если бы я не был в курсе, сказал бы, что это очередная азартная игра, — прошептал Линдси, вежливо заглушая свое неодобрение.
— Нет, босс, это древняя африканская методика ворожбы, позволяющая вам изменить свою судьбу.
Обратившийся к ним шулер начал тасовать карты с ошеломляющей скоростью. Порой карт было слишком много, чтобы их сосчитать, а иной раз ни одной карты не было видно, словно они исчезли в каком-то измерении далеко за пределами третьего, хотя это мог быть фокус в полумраке.
— Окей! Может быть, это ваша счастливая ночь, просто скажите нам, где карта красной масти, сейчас.
Три карты рубашкой вверх легли перед ними.
После мгновения тишины Майлз объявил четким и уверенным голосом:
— Карты, которые вы положили здесь, все окажутся черными, ваша «красная» карта — девятка бубен, и она вот здесь, — протянул руку к шляпе шулера, снял ее с его головы и показал карту.
— Господи помилуй! Последний раз такая история завершилась хорошими длинными каникулами в тюрьме округа Кук. Отдаю дань уважения вашему острому зрению, молодой человек, и без обид, — протягивая десятидолларовую купюру.
