— Родителя вашего как звали?
— Иоанном.
— Так вам следует называться Андреем Ивановичем, — было простодушное решение царицы Прасковьи.
Такое решение царицы было немедленно сообщено Петру, который, от души посмеявшись переименованию своего чиновника из Генриха в Андрея, усвоил себе, однако, это переименование. Таким образом, и Остерман стал Андреем Ивановичем, и это имя так тесно слилось с его личностью, что и он сам вскоре стал подписываться под всеми правительственными бумагами новым своим именем — Андрей Остерман.
Государственная служба Андрея Ивановича Остермана нашла себе в лице гениального преобразователя России истинного ценителя, почему последний быстро подвигал его по служебной и чиновной лестнице и через десять лет службы произошел в тайные советники и бароны Российской империи.
По заключении выгодного для России Ништадтского договора, в подписании которого Остерман принимал самое деятельное участие, Пётр Великий, свидевшись со своим приближенным, особенно благодарил его, обнял, расцеловал и заметил:
— Всё хорошо, Андрей Иванович, ты теперь знатен и богат, но ты в России человек чужой, не имеешь родственных связей. Я хочу посватать тебе невесту.
Остерман, конечно, благодарил царя за попечение о нём, и, действительно, через несколько дней, по желанию Петра и с его благословения, женился на Марфе Ивановне Стрешневой, богатой девушке из дома, состоявшего даже в родстве с царственным родом Романовых.
Мы уже знаем, что при кончине государя Остерман был одним из тех, кто подал свой влиятельный голос за провозглашение Екатерины преемницей Петра. Как бы в благодарность за это новая императрица, по ходатайству Меншикова, пожаловала Остерману высший чин — действительного тайного советника, Андреевскую звезду, звание вице-канцлера и место главного начальника над почтами. В 1727 году, когда был учреждён Верховный Тайный Совет, Остерман был также назначен в число немногих членов этого высшего государственного учреждения; он же участвовал и в составлении духовного завещания государыни, а после ее кончины был приставлен, в качестве руководителя научных занятий, к молодому Петру II.
Меншиков держал Петра II под строгой опекой, следил за каждым его шагом и действием, распоряжался всевластно его денежными средствами, его временем и даже намерениями. Самой излюбленной его мечтой, осуществить которую он торопился, было — как можно скорее женить венценосного ученика на своей дочери.
