Все село живет одним: электрическая станция. А сколько споров вокруг нее!
— Станцию нужно строить у русла реки, оттуда легче протянуть провода, чтобы провести свет во все дома.
— Нет, лучше недалеко от горы, у изгиба Реута. Здесь река уже и не требует большой плотины.
— Ничего ты не понимаешь. В Рэдинах — вот где надо! Там ферма.
Особенно воодушевлен вестью об инженере Оня Патриники. Подумать только! Саеджиу, право слово, когда он хочет, может и хорошее дело сделать!
Вечером встречаю в клубе Штефэнукэ. У него вид победителя.
— Слыхали, Степан Антонович, как я утер нос Иванову?
— Почему Иванову?
Штефэнукэ отводит меня в сторону, лукаво подмигивая своими хитрыми глазками. Он кладет мне руку на плечо, как старому приятелю.
— Да, утер ему нос! Вы же знаете, как он ко мне придирался…
Да, знаю. Когда Саеджиу поехал за инженером и еще не было слухов о том, что он, якобы, сбежал с колхозными деньгами, Иванов уже тогда поднял большой шум. Когда наступит конец этой анархии? Кто его знает, какого инженера привезет Саеджиу? Он, Саеджиу, и сам-то проходимец, совершенно не проверенный человек! О чем думал Штефэнукэ? Надо потерять всякое чувство ответственности, чтобы поступить так необдуманно. Почему Штефэнукэ делает все, что приходит ему в голову и никого не спрашивает! Почему он не советуется с колхозниками?
Ведь существует специальная организация, которая помогает колхозникам строить электростанции. Эта организация имеет в своем распоряжении инженеров и электрическое оборудование.
Когда же до Иванова дошли слухи о бегстве Саеджиу с колхозными деньгами, он позвонил Штефэнукэ и предупредил его со всей строгостью: «За свое самоуправство вы ответите перед судом».
— Ну, а что ты скажешь теперь, товарищ Иванов? — торжествующий Штефэнукэ сжимает кулак. — Пока ты будешь в суд подавать, я здесь электрическую станцию построю!
Приходит человек с запиской от Бурлаку: меня просит зайти в сельсовет Иванов. Кончаю последний урок и иду в сельсовет.
В кабинете Бурлаку очень тихо. Иванов, сильно взволнованный, смотрит в окно. Он рассеянно пожимает мне руку и снова отворачивается от всех. Бурлаку и Штефэнукэ сидят рядом с видом напроказивших детей. Некоторое время мы все молчим.
— Отвечайте же мне, товарищ Штефэнукэ, кто этот человек, которого привез вам Саеджиу? Как можем мы никому не известному человеку доверить такое ответственное дело? Ведь вы, Штефэнукэ, председатель колхоза, и это вы послали Саеджиу!
