После елки мы сели ужинать, причем, чтобы отпустить его, я велел незаметно переставить часы на час вперед. Сейчас же после ужина великий князь уехал на берег.
2 января. Обедал у нашего консула Чокова. Это был нештатный консул, богатый чайный торговец, из простых, сделавший все собственным горбом, но зато как высоко он держал русское знамя.
Благодаря своему положению как консула и богатого человека он имеет всю провизию из Одессы и Владивостока. Все привозится на русских пароходах.
5 января. Вчера на берегу два наших матроса в пьяном виде подрались. Один другого ударил по шее разбитым стаканом и почти на месте убил, т. е. он жил не более 10 минут. Нам приходится с этим возиться, так как англичане хотят судить его своим судом (они правы, потому что люди, съехавшие на берег с военного корабля по своим делам, правом экстерриториальности не пользуются). Мы, конечно, хотим судить его своим судом. По английским законам его должны повесить, а по нашим нет. Ну да, конечно, наша возьмет верх, и мы его доставим в Кронштадт для суда.
8 января. Вчера утром нам доставили нашего матроса. Сначала англичане ни за что не хотели его уступать, но когда командир объявил им, что не уйдет из Коломбо до тех пор, пока ему не выдадут матроса, то они пошли на уступки и сказали, что пошлют телеграмму в Лондон, что они ничего не имеют против выдачи, ну а Лондон ответил, что если Коломбо не имеет ничего против, то можно отпустить. Теперь у нас сидит в отдельном помещении. На первом же русском пароходе отправим его в Россию.
Великий князь первое время произвел на всех здесь хорошее впечатление и теперь все это испорчено пребыванием здесь «её». Правда, она приехала с сохранением всех правил приличия, но только Коломбо настолько маленький город, что все знают, и чопорные англичане шокированы. Было бы лучше, если бы она приехала в Каир.
10 января ушли в Джибути.
22 января. Красное море. В Джибути мы простояли только два дня (18–20). Переход из Коломбо в Джибути сделали очень хорошо, меньше чем за 8 суток, и все время имели хорошую погоду. В Джибути французы хотели, вероятно, лопнуть ― такой они заворотили прием. Весь город был разукрашен флагами, и все время были какие-то празднества. Я был на скачках и на обеде у консула. Скачки ничего интересного не представляли, разве только то, что в заключение скакали верблюды, да и те бегали так плохо, что можно было и не смотреть.
25 января. Завтра утром рано придем в Порт-Саид. Сейчас идем каналом.
