«А не пошел бы ты… предатель».
Наверное, господин Лаверн был ей еще более противен, чем Ксеон. Последний, по крайней мере, никогда не притворялся другом Аламара, не улыбался, глядя в глаза, не завтракал с ними так, словно был самым близким человеком для семьи.
«Уходи, пожалуйста, уходи!»
Но, как назло, Эльвин направился прямиком к ее убежищу.
— Дани, хватит прятаться.
Она всхлипнула, почувствовав прикосновение к обнаженному плечу.
— Вот ты где… Ты в порядке? Его величество не успел навредить тебе?..
И молчание. Дани, понимая, что бессмысленно изображать страуса, прячущего голову в песок, медленно выпрямилась, оглядела Эльвина, вложив во взгляд все презрение, на какое была способна.
— Не все ли вам равно, господин Лаверн? Вы ж сами отдали меня его величеству.
— Прекрати, — тихо сказал маг, — выйди, надо поговорить, причем быстро. Ксеон будет занят некоторое время, механоидов не так просто поймать… Это ведь твое присутствие на них сказывается, Дани. Старые связи рвутся, твари ищут нового хозяина…
— Что тебе нужно? — она не торопилась выходить.
Тогда Эльвин аккуратно, но твердо взял ее за локти и вытащил из-под магнолий. Дани подумала, что он выглядит очень растерянным и едва ли счастливым. В глазах, где почти всегда искрилось веселье, теперь стыла тоска.
— Дани, — он наклонился к ней, почти к самому уху, — я выяснил наконец, где Ксеон держит Аламара.
Она отшатнулась. Рука сама собой взлетела в воздух, ладонь ожгло едкой болью, но Эльвин даже не дрогнул.
— Какой же ты мерзавец, — прошептала она, — ты уже выманил меня из дома, обещая отвести к живому Аламару… в то время как тот был уже мертв. А теперь ты продолжаешь насмехаться над моей скорбью, рассказывая небылицы…
Она не успела договорить, Эльвин схватил ее за плечи и как следует встряхнул.
— Послушай, Дани. Я просил… да, я очень просил тебя не судить слишком рано. Мне нужно было выторговать у Ксеона доверие, понимаешь? Он должен был начать доверять мне как раньше, до того, как я стал агентом инквизиции. И — да. Я должен был сделать нечто такое, что ослабило бы его бдительность, что заставило бы верить мне безоговорочно. Позволить ходить везде, где только заблагорассудится, наблюдать и запоминать. И вот теперь я говорю тебе, как есть: Аламар действительно жив и находится в подземелье дворца. Пока жив, Дани. Боюсь, что промедление будет фатально. Дани!
Во рту разлился вкус железа, ноги подкосились — и она непременно бы рухнула, не подхвати ее Лаверн на руки.
