«Оказывается, любовь может закончиться вот так, резко и внезапно», — усмехнулась она горько.
Жаль, что не пришла чуть раньше, тогда, когда это было нужно, и Аламар еще был жив.
Дани провела ладонью по красному атласу. Цвет страсти, ну надо же. Что там Ксеон себе возомнил? Или он и мысли не допускает о том, что замарашка из замка Энц может отвергнуть короля?
Думать обо всем это было неприятно. Казалось, тонешь в густом меду, и нет ни просвета, не надежды.
«Аламар, почему? Почему у нас было все так, а не по-иному?»
Из тягостных размышлений ее выдернуло деликатное покашливание. Дани обернулась — в дверях стояла молодая женщина в красивом, но очень строгом платье цвета морской волны. Что было примечательно, ее глаза были совершенно такого же цвета, а волосы, вольно распущенные по плечам, небрежно завитые, цветом напоминали разлитую кровь.
— Меня зовут Льер, — сказала незнакомка, — я могу войти?
* * *
Она с нескрываемым любопытством оглядела комнату, затем подошла к разложенным туалетам и удивленно вскинула тонкие брови.
— А я слышала, у тебя траур.
Дани поежилась. Любопытно, откуда эта Льер знает? Или уже знает весь дворец?
Осторожно рассматривая гостью, Дани путалась в собственных ощущениях. С одной стороны, с ухоженного лица Льер не сходило приветливое выражение, и голос был мягким, ласковым — так говорят с маленькими несчастными детьми. Но вместе с этим чувствовался едва заметный налет фальши. Это как монета — царапнешь, а под тонким слоем позолоты — свинец.
Молчание затягивалось. В светло-зеленых глазах Льер чудился тонкий хрусткий ледок — тот ненадежный лед на море, когда один непродуманный шаг — и ты по горло в холодной воде.
— Да, это так, — ответила Дани, — я действительно в трауре. Но не я распоряжаюсь здесь, да и вообще не по своей воле сижу в этих комнатах.
— Как интересно, — промурлыкала Льер.
Она подошла ближе, остановилась, склонив голову к плечу и как будто о чем-то размышляя. Затем улыбнулась идеальной, но насквозь фальшивой улыбкой.
— Раньше я в этих комнатах жила. — Ее голос дрогнул, — а теперь вот, его величество тебя поселил. Уже пошел слух, что ты — его официальная фаворитка.
— Это не так!
Дани судорожно обхватила себя руками за плечи и отвернулась. Льер ей не нравилась, совершенно. А теперь вот выяснилось, что она считает Дани опасной соперницей.
— Я не напрашивалась сюда, — сказала глухо, — это правда. Я не хочу быть фавориткой.
— Но не ты решаешь, верно?
Льер усмехнулась. Дани не видела, что она там делает, слышала лишь тихий стук каблуков по паркету. По спине пробежался холодок, словно… сама смерть стояла сзади.
