— Простите, госпожа, вас не велено одну никуда выпускать.
— Но мне надо, — капризно протянула Дани, — очень-очень надоооо, пожалуйста, мне нужно все-таки заехать домой. Я… кое-что забыла. Могу я хотя бы попросить об этом у его величества?
Гвардеец, молодой паренек, смутился.
— У меня есть распоряжения на вас счет, госпожа Нирс. И… право же, вам не запрещено покидать дворец, но только в сопровождении.
— Ну так позовите того, кто будет меня сопровождать, — твердо сказала Дани, — я подожду.
И закрыла двери, обессиленно прислонилась к стене спиной.
О, если бы хоть кто-нибудь мог ободрить и утешить! На сердце лежал тяжелый и холодный камень, и все еще не отпускало сожаление о том, что она не успела, просто не успела согреть Аламара своим теплом, а теперь вот он в вечном холоде, в непроглядном мраке. Одиноко ему и тоскливо там, наверное…
«Я бы любила тебя, — подумала Дани, — как жаль, что нам не суждено было успеть стать другими».
Нет, она не плакала. Но вязкая горечь стыла в душе, сожаление о том, что закончилось, так и не начавшись.
В дверь деликатно постучали, а затем, не дожидаясь ответа, в спальню вошел слегка растрепанный и запыхавшийся Эльвин.
— Дани, — взглянул на нее виновато и тут же отвернулся, — мне передали, что ты хочешь навестить свой дом. Так?
— Так, — с трудом ответила она, — но ты-то здесь при чем?
Эльвин только руками развел.
— Его величество поручил мне везде тебя сопровождать.
«Предатель», — подумала она. А вслух процедила:
— Не слишком приятная компания. Ну что ж, коль никого другого не нашлось во всем дворце, я готова ехать.
— Дани, — хрипло прошептал Эльвин, — поверь, я…
— Ты приходил в наш дом и врал, глядя в глаза моему мужу, — отчеканила она и отвернулась, — едем же, скоро темнеть будет.
По дворцу шли в полном молчании. Дани ловила на себе встревоженные, виноватые взгляды и отворачивалась. Когда-то Эльвин Лаверн казался ей красивым. Теперь его совершенные черты казались корявой маской лжи. Дани ловила себя на мысли, что ей очень хочется расцарапать ногтями эту самодовольную рожу, повыдирать золотые, прекрасно уложенные волосы и разорвать идеально сшитый сюртук. Но ведь без толку все это. Аламара не вернуть… И, наверное, лучше вести себя тише воды и ниже травы до тех пор, пока не раздобудет оружие.
Лишь когда уселись в карету, Эльвин сказал тихо:
— Не суди поспешно, Дани.
Она фыркнула и принялась с преувеличенным вниманием глазеть в окно. Смотрела на проплывающие мимо каменные дома, на ажурные решетки, на прогуливающихся богато одетых людей. Ничто уже не напоминало о той бойне, что устроили ведомые Ксеоном механоиды. Город быстро оправился от потрясения, а земля впитала кровь.
