А потом уставился на Дани так, словно видел впервые.
— И он тебя послушался, крошка. Это значит, что ты…
— Да, дикая ведьма с темным даром, — пробормотала Дани, — поднимайся, пойдем в дом. Руку надо перевязать.
Покосилась на тигра. Тварь смирно сидела, сверкая в темноте изумрудными глазищами.
— Иди, — вслух сказала Дани, — иди к хозяину. Нечего по улицам шастать.
«Ты моя хозяйка».
Фыркнув, она отвернулась, помогая Рою подняться.
— Тогда хотя бы не мешай. Уйди с дороги.
Тигр бесшумно поднялся и отошел в сторону.
«И что мне теперь со всем этим делать?»
Она не знала. Знала, что нужно как-то остановить кровотечение, у Роя рукав набух кровью. Знала, что Крысиного короля нужно довести до дома и уложить куда-нибудь…
«Если Ксеон не досчитается механоида, он начнет его разыскивать и в итоге придет ко мне», — подумала она.
— Поднимайся, идем в дом, — а это уже Рою.
— Вот и отблагодарила, — хмыкнул мужчина, — теперь ты мне жизнь спасла, цыпленочек… А я тебе обогревающие магкристаллы нес. Хорошо, что донес… Теперь, значит, по ночам можно кого угодно на улице встретить…
Он внезапно хохотнул.
— Ну надо же… Темная ведьма — жена верховного инквизитора. Цыпленочек, я жил очень скучно, до тех пор, пока не встретил тебя…
* * *
На рассвете Дани проводила Роя до калитки. Его перекушенная рука, зажатая в лубки и перевязанная подолом дамской нижней сорочки, безжизненно висела. Рой бледнел, быстро вытирал пот со лба и через силу улыбался.
— Это ничего, цыпленочек, и не такое бывало. У меня есть лекарь, слабенький, но все же маг. Так что к вечеру я буду как новый, ни о чем не беспокойся.
— Ты придешь? — только и спросила Дани.
Не потому, что желала встречи, а просто потому, что хотела знать, чего ожидать.
— Если тебя надо согреть, то обязательно, — он подмигнул, — как я могу бросить такого замечательного цыпленка, который в состоянии отогнать взбесившегося механоида?
— Хорошо, — ответила она, — тогда я тебе открою.
— И не спускай на меня этих каменных монстров. Каждый раз, когда я на них смотрю, у меня сердце в желудок прыгает.
Дани долго стояла, обхватив себя за плечи и провожая его взглядом. С утра по городу полз туман, словно взболтанное прокисшее молоко, оседал всюду крупными размазанными в воздухе хлопьями. Сизое небо постепенно светлело, наливаясь привычным зимним жемчужно-серым цветом. И гигантская фигура Роя таяла, растворялась в тумане, чтобы и вовсе исчезнуть — как будто и не было ничего, как будто все оказалось сном.
