Они приехали к особняку семьи Нирс только через месяц. Дани выглянула из окна кареты, окинула взглядом величественное и исчерканное шрамами прошлого здание. С неба сыпало мелким мягким снежком, редкость для столицы, и он уже лег белыми росчерками на черепичную крышу, на водоотливы, на вычурные карнизы, оттеняя уродливые черные пятна гари и выбитые витражи.
Дом Аламара походил на измотанного страшными битвами воина, и грусть, охватившая Дани, была легкой и светлой. Словно феникс из пепла, медленно поднималось желание дать этому месту новую жизнь — вместе с радостью, счастьем и топотом маленьких ножек по деревянному полу.
Аламар легонько пожал ее пальцы, а затем решительно открыл дверцу кареты и спрыгнул на мостовую, протягивая Дани руку.
— Идем. Не бойся. Ты здесь хозяйка.
Он все еще оставался блондином, но волосы начали отрастать, и под пшенично-светлыми прядями угадывалась угольная чернота. На Аламара хотелось смотреть, к нему постоянно хотелось прикасаться, вдыхать его запах — осенние костры и поздние яблоки, собирать губами тепло его тела. Да они и не отпускали друг с друга с того момента, как Аламар пришел в себя после предательства Эльвина и гибели Ксеона от руки обиженной женщины.
Дани оперлась на крепкую руку мужа, и они неторопливо пошли к парадному входу. Запоздало Дани почувствовала легкий укол совести: а ведь Кио приходил, просил вернуться, и продукты оставлял… А потом Эльвин забрал ее во дворец, и она так и не дала знать Кио о том, что жива и здорова. Не получилось. Наверняка Кио приходил еще не раз к дому, пытался достучаться, а ее там уже не было.
Вот и знакомое крыльцо. Кое-как починенные двери. Аламар долго разглядывал их, потом цокнул языком и весело подмигнул.
— Теперь ремонта не избежать, да, милая? Я еще до нападения Ксеона хотел позвать мастеровых и привести в порядок крыло, где был пожар… Да не успел.
— Ничего, теперь у нас будет время, — смущенно пробормотала Дани.
Потом Аламар подергал шнур колокольчика, и в сонной пустоте дома разлетелось веселое дзиньканье. Дани прислушалась.
Тишина… Мрачная и неживая, как будто никто давно не жил в этом доме.
Но ведь… дверь кто-то починил.
Она сильнее сжала руку Аламара, прошептала одними губами: «Мне страшно».
И в этот миг за дверью послышались уверенные шаги. Дани вздохнула с некоторым облегчением: так идти мог молодой крепкий мужчина. Скорее всего, сейчас им откроет Кио, и это здорово. Почему-то Дани не представляла, как выдержит взгляд старой няньки Аламара.
