— Да. Я хочу, чтобы они были при тебе. В случае чего, тебя не сожгут, и не задавят Дар. Контролеры ведь могут подавлять и нерасщепленный дар, вспомни мою метку.
Дани чуть хмурилась, рассматривая артефакты. Потом спросила:
— Бьянка… не сильно пострадала?
— Ты печешься о женщине, которая натравила на тебя механоида, — напомнил Аламар.
Но на самом деле именно сейчас он гордился Данивьен, ее большим и добрым сердцем, которого хватало на всех.
Дани лишь пожала плечами.
— Мне всего лишь известно, каково это… когда против воли…
Он вздохнул и взял ее лицо в ладони. Долго смотрел в темные глаза.
— Это теперь с нами навсегда, Дани? Да? Может, я в самом деле должен умереть, чтобы ты забыла?
— Не говори так, — хрипло ответила она, — пожалуйста, не надо. Я ведь…
И прикусила губу. Аламар отпустил ее, поднялся.
Ей и невдомек, что ему тоже больно от этих воспоминаний. Как будто кипятком окатывает каждый раз, стоит только вспомнить, что он делал со своей малышкой. Но — увы — не стереть, не выбросить. А теперь вот у него счастье с изрядной примесью горечи, едкой, словно кислота. И Данивьен вряд ли когда скажет, что любит его так же, как он ее.
— Собирайся, — сухо попросил он, — я буду тебя ждать. Мы с Эльвином будем ждать.
Лаверн уже сидел за столом, одетый и странно задумчивый.
— Я готов, — коротко отрапортовал он.
— Сейчас, Дани соберется, и отправимся. Может, к пробуждению его величества успеем.
— Аламар, — тихо позвал Эльвин, — скажи, что ты потом с ним сделаешь?
— С Ксеоном, что ли? — он попытался поймать взгляд друга, но тот упорно опускал глаза, и это Аламару ох как не нравилось, будило ощущение неведомой опасности.
— Он предстанет перед королевским судом, мы это обсуждали.
— А если он поклянется, что никогда более не будет претендовать на трон?
Аламар только бровью дернул.
— Ты веришь в клятвы Ксеона? Эльвин, да что с тобой?!!
— Ну, он все ж не чужой мне человек, — пробормотал маг.
— Ага, и об этом ты узнал две недели тому назад. Брось, Эльвин. Ты уж либо знак Всеблагого сними, либо штаны надень, кажется, так говорят? Если тебе не нравится то, что я делаю, тогда вовсе не участвуй. И чувства вины не будет. В конце концов, обойдусь и без лекаря…
— Да нет же, — Эльвин поднял взгляд, ясный, открытый, — я с тобой… как всегда.
— Я на тебя рассчитываю, — сказал Аламар и умолк.
Смутное беспокойство не то что скребло коготками, оно уже попросту раздирало внутренности вкровь. И ему вдруг захотелось переиграть полностью весь план — так, чтобы Эльвин в нем вообще не участвовал… Но в этот миг открылась дверь, на пороге появилась Дани, рыжий парнишка в мешковатой одежде.
