Мне, надо сказать, приходилось сильно огорчать женщин. И это не единичный эпизод. Я сам расставался с женщиной и оставлял ее несчастной, но я знал, что будет хуже нам обоим, если продолжать отношения. И надо это уметь переламывать в своей жизни. С Верой я тоже расставался. В какой-то момент мы поняли, что дальше невозможно быть вместе, слишком много трений.
Юле уже было три года. Самая поверхностная часть заключалась в том, что мы измотались просто от безденежья и бесквартирья. Мы были настолько уставшие, что, когда жизнь начала меняться к лучшему, вдруг выяснилось, что мы больше не можем быть вместе. Слава богу, что мы не поссорились и продолжали отношения какие-то. Была Юля, которая нас соединяла.
А до этого было безденежье огромное, без конца… Я сейчас уже забыл это состояние, когда все время надо у кого-то занять до зарплаты, а потом отдавать. И потом опять занимать еще большую сумму. Это первое. Второе – без своего дома. Вера ходила время от времени по кабинетам, потому что только у нее была надежда от театра получить комнату в коммуналке. А коммуналка была роскошной трехкомнатной квартирой на проспекте Мира. Но там все время новые актеры приезжали, жили, потом получали какие-то квартиры, а у Веры ничего не было. В какой-то момент она попросила эту комнату, а ей сказали: «Вы с ребенком имеете право претендовать на квартиру». Она удивилась: «Ну, ладно, какие там квартиры?» Вдруг ее вызвали и дали ей ордер на квартиру почти в центре. Дальше я начинаю сниматься, у нее тоже в театре уже положение очень прочное… И тут-то что-то дало трещину. Еще бесконечный недосып из-за Юли…
Я учился во ВГИКе, снимал кино и не мог уделить достаточно внимания Юле и Вере, а это очень обижает женщину, которая только что родила. Няню мы не могли взять, потому что денег не хватало. Там все одно к одному склеилось. Это было взаимное оттолкновение. Мы друг у друга уже просто сидели в печенках.
Я помню, как это было, – деловой короткий разговор. Ко мне пришли в гости друзья. Это тоже привело в раздраженное состояние женщину. И мы сидели на кухне. Она подошла ко мне с какими-то вопросами, с какими-то претензиями. И наконец мне сказала: «Давай разведемся». Я ответил: «Давай».
Это решение я потом десять раз хотел отменить, но Вера Валентиновна была непреклонна. Она это состояние в себе знает. Мы были не вместе больше трех лет. В той ситуации многое диктовала Вера. У нее в первую очередь отсохло, и чувства, и все. И потом она не шла на встречные шаги, мои какие-то робкие попытки… Что-то я привозил для Юли, она говорила: «Ну, это ваша жизнь, ты отец, ты имеешь право».
