— Все это суета сует, — пытался Захар успокоить жену.
Он неторопливо расхаживал по гостиной, волоча шлепанцами по ковру, она же, зябко обхватив ладонями плечи, стояла у окна.
— Ты танцевала не хуже. Но ведь на все вкусы не угодишь. Подлинное новаторство в искусстве чревато непониманием современников, — говорил Захар.
— Какую ты ерунду городишь, — раздражалась Тамара. — Можно подумать, что меня поймут и оценят через сто лет. Все гораздо проще, мой дорогой. Это первый звонок…
— Не думаю, — Захар остановился, полез в карман за сигаретами. — Ты привыкла к успеху, тебе везло. Но жизнь, к сожалению, не состоит из одних удач. Мне вот, к примеру, чаще все-таки не везет, и поэтому неудачи я переносить научился.
Тамара нервно хохотнула:
— Боже ты мой, а я и не догадывалась, что связала свою жизнь с неудачником.
— Как ты так можешь, Тамара?.. — Ее слова больно задели Захара.
— Да, да, да! — В глазах жены отразилась неприязнь. — Отлично понимаю, что ты хочешь сказать: самая твоя большая неудача в жизни — это я. Ведь так?
— П-послушай, — с трудом выговорил Захар, чувствуя, что его начинает трясти, — это уж с-слишком! Во в-взаимных обвинениях м-мы истины не добьемся.
— Обвинений?! Но в чем, в чем ты меня обвиняешь?
— В том, что ты не з-захотела стать м-матерью, — не сдержался Захар. — И вот расплата…
— Замолчи! — Она обхватила голову руками, зажав уши. — Этого я тебе никогда не прощу…
Ледорубов мучился оттого, что не мог помириться с женой. Он готов был просить у нее прощения, но каждый раз, как только собирался это сделать, стыдился собственной слабости. Они почти не разговаривали. В поведении Тамары появилась какая-то отчаянная решимость, словно она готовилась к какому-то страшному самопожертвованию или к подвигу… Тамара словно бросала ему вызов, который он должен был принять, уже заведомо обреченный на поражение…
И настал день, который перевернул всю его жизнь. В то самое время проходили испытания новой аппаратуры. Захар неделями пропадал в море. После того как случилось чрезвычайное происшествие и вышел из строя блок РК-6, испытательное судно возвратилось в порт.
Домой Захар возвращался как потерянный, ноги будто сами собой несли его неведомо куда и зачем… Занималось раннее утро. Город медленно просыпался. А он все еще находился в каком-то бредовом состоянии.
Ледорубов медленно поднялся по широким ступенькам лестницы на третий этаж, открыл ключом дверь своей квартиры и вошел в прихожую.
