Когда остался последний парень, вся площадь вздохнула с облегчением: позади него появился Глеб с подмогой. Наши заполнили площадку, ринулись на врагов и отчаянно бились за жизни всей общины. Прорва времени ушла на то, чтобы выбить укагиранцев за защитный периметр и восстановить его. А я рыдала, глядя, как один за другим погибают люди, но не сдаются. И впервые ощутила гордость просто потому, что я — землянка!
Экран погас, а рыдания не прекращались. Глеб Смирнов встал на возвышение, сурово оглядел собравшихся и глухо сказал:
— Запомните это! Запомните, к чему может привести чужая жадность, глупость, жажда власти, тупая невнимательность.
После лечения в медицинской капсуле на Глебе не осталось следов ранений, которые он получил в бою. Лишь бледность выдавала его усталость, а злость в глазах — что и у него терпение не резиновое. Я чувствовала себя жалкой от собственного бессилия. Вот Глеб из тех мужчин, которые просто не в состоянии сдаться или отступить. Такие всегда идут до конца!
— Теперь главное, — громко и уверенно заявил Глеб. — Я сам, собственными руками вырву глотку любому, кто совершит нечто подобное. Покидать периметр без разрешения — нельзя! Открывать двери или давать допуск кому-то без нашего разрешения — нельзя! Неважно, своим или чужим, только по согласованию со штабом! Нарушать правила безопасности, которые были сегодня утром всем вам разосланы на коммуникаторы, — нельзя! За пьянство, за драки, за насилие над членами нашей общины любого ждет жестокое наказание! Запомните, сегодня утром нас было пятьсот один человек, сейчас нас четыреста восемьдесят шесть. Непомерные амбиции, трусость и глупость стоили нам пятнадцати жизней.
— Давайте введем смертную казнь за подобное предательство. И начнем с этого урода, — зловеще презрительно кивнул Кроули на Сергея, такого еще вчера наглого, высокомерного «лося», сейчас съежившегося и до предела перепуганного. — Просто выкинем его за стену к этим монстрам, он же так с ними мечтал договориться. Вот пусть и договаривается с их желудком.
— Не-ет! Не надо! — выкрикнул Сергей, затравленно вскидывая взгляд.
— Зачем ты нам? — навис над ним Кроули. — Меган вытолкнул из самолета, не задумываясь, сейчас из-за тебя сразу пятнадцать человек погибли.
Его слова били наотмашь, больно, но правильно. Многие одобрительно галдели. Я боялась пошевелиться, чтобы не увеличить боль, которую причинял шквал окружающего негатива. В голове словно молот о наковальню молотил, уже не звенело, а гудело от напряжения. Я с трудом расслышала подругу, что-то спрашивавшую у меня, тормоша за плечо. Зажмурилась, отгораживаясь от непосильной реальности, но все-таки расслышала сильный и властный голос Глеба Смирнова, который встал рядом с Майклом и сжал его плечо:
