После этого обряда к ладье подошел самый близкий родственник умершего и поджег приготовленный костер, а за ним последовали другие, и огонь вскоре охватил всю ладью. В короткое время все сгорело, и осталась лишь груда пепла.
Присутствующие собрали его и насыпали могилу, посреди которой водрузили деревянный столб с именем почившего и с «именем русского князя», после чего все разошлись.
Котляревский видел следы этого обряда в моравском фольклоре, что, однако, недостоверно; он указывает также на русскую былину о Потоке, в которой рассказывается о погребении богатыря с его женой.
Как уже говорилось, иногда кроме жен приносились в жертву рабы и рабыни; об этом сообщают Фадлан и Димешки, причем последний упоминает еще и других лиц, как, например, княжеского лекаря, конечно, в надежде, что он будете служить своему господину и на том свете. Однако ясных и точных археологических данных для этого нет, так как если в остатках пепла и находят части 2–3 костяков, то возможно предположить, что в общей могиле похоронены умершие естественною смертью, напр., от эпидемий.
У балтийских славян таких общих могил не встречается, тогда как в приладожских курганах X–XI вв. найдены следы 2 и 3 остовов в одной могиле, что ген. Бранденбург[129] объясняет вышеуказанным образом. Но в этом широко построенном объяснении чувствуется некоторая искусственность, так как находки этих общих погребений относятся к тому времени, когда христианство уже утвердилось в Киевской и Новгородской областях, и, естественно, была уничтожена насильственная «по обету» смерть женщины. Однако частичные явления подобного рода могли встречаться в некоторых местах, где еще не вполне было воспринято христианство.
Можно привести и археологические доказательства, что обычай погребать жену и дружину вместе с вождем существовал на юге России; так, в Сквирском уезде Киевской губ. был найден курган, где вокруг главного остова были расположены 12 скелетов с отделенными головами. Подобные погребения встречаются в могилах Херсонской и Екатеринославской губ., но относительно их возникают сомнения, поскольку эти могилы принадлежали славянам.
Действительно, не будь исторических свидетельств, на основании лишь одной археологии трудно было бы установить существование погребений умершего совместно с женою и слугами. Как уже указывалось, жена следовала за покойным мужем в могилу либо добровольно, либо по выбору, и, выражая согласие, она становилась обреченной на смерть безвозвратно
