Такое же заявление я сделала вечером на большом митинге, устроенном для чествования освобожденных узниц; и хотя мы все прекрасно сознавали, что наше решение неизбежно вовлекает нас в ожесточенную борьбу, наши женщины, ни минуты не колеблясь, присоединились к нему.
1909 год отмечен как важный этап в нашей борьбе, отчасти благодаря вышеуказанному решению, отчасти потому, что в этом году мы заставили либеральное правительство публично определить его отношение к древнейшему из прав народа, а именно – к праву петиций. Мы давно уже обдумывали этот шаг, и теперь, по-видимому, для него настало время.
В конце 1908 года Асквит, говоря о программе правительства на 1909 г., упомянул о различных депутациях, какие ему приходилось принимать. Они являлись к нему, – рассказывал он, – «со всех сторон и по всяким поводам, отнимая в среднем часа четыре в неделю». Депутации эти просили о разных вещах, и хотя всего этого нельзя было включить в тронную речь, Асквит все же готов был признать, что многое из просимого включить следует. Это заявление премьер-министра, что он постоянно принимает депутации мужчин и благосклонно относится к их указаниям на счет желательной политики, возбудило в суфражистках чувство глубокого негодования. Это негодование они отчасти выразили 25 января, когда происходило первое заседание совета министров. Небольшая депутация от ЖСПС отправилась в Даунинг-Стрит, чтобы настаивать на своем праве быть выслушанными, как выслушивают мужчин. За стук в дверь казенного здания четыре женщины, в их числе моя сестра, мистрисс Кларк, были арестованы и приговорены к заключению в тюрьме на 1 месяц.
Через месяц был созван наш седьмой женский парламент, протестовавший против этого и против того что тронная речь опять ни словом не упоминала о женщинах. Депутация, во главе которой стояли мистрисс Лоуренс, леди Констанс Литтон и мисс Дейзи Соломон, пыталась представить нашу резолюцию Палате Общин. Их быстро арестовали и на другой же день приговорили к тюремному заключению от 1 до 2 месяцев. Быстро приближалось время, когда должна была подвергнуться испытанию законность этих арестов. В июне 1909 г. оно было произведено.
Читатель помнит, что мы пытались принудить властей выполнить угрозу о подведении нас под забытый закон Карла II о «мятежных петициях». Было установлено, что при привлечении нас к ответственности на основании этого закона дело должно слушаться судом присяжных, а не полицейским судом. А так как мы только и желали этого, то мы посылали одну депутацию за другой, в составе более 12 лиц, но их неизменно судили в полицейском суде и отправляли в тюрьму, нередко на сроки, установленные законом Карла II. Теперь мы задумали нечто более серьезное; мы решили испытать не закон Карла II, но конституционное право подданных обращаться с петицией к премьер-министру, как к представителю власти.
