Лицо полицейского стало чуть менее мрачным.
– Правда? – переспросил он. – Братуха Берлин? Вот уж не знал, что в семье Абу-Сайед есть артисты!
Махмуд кивнул.
– Ещё как есть. А также медсёстры, пекари и учителя.
– Мой сын целыми днями слушает твои песни, – сказал полицейский, словно не услышав последней фразы. – За одно это тебя стоило бы упечь в тюрьму!
Но на лице у него появилось что-то вроде улыбки.
Казалось, дело вот-вот примет благоприятный оборот, но тут у двери раздалась громкая брань. Судя по всему, уцелевший громила попытался улизнуть. Девушка-полицейская, сидевшая на коленях рядом с раненым, вскочила.
– Ни с места! – рявкнула она, хватая беглеца за рукав. Тот рванулся и уже почти выскочил за порог, но тут она сделала стремительное движение – и он снова очутился на полу.
– Ай, больно! – завопил бандит.
Девушка снова опустилась на колени и защёлкнула на нём наручники.
– Эй! – возмутился он. – Я же ничего не сделал!
– Сопротивление сотруднику полиции, – сказала девушка. – В отделении поговорим!
Её напарник призадумался – а потом кивнул.
– Хорошо, – сказал он. – Не будем медлить. – Он взял рацию и вызвал ещё одну полицейскую машину. – Когда прибудет скорая, вы все поедете с нами. Как свидетели.
Халиль открыл было рот, но отец Махмуда махнул рукой.
– Ладно уж, – сказал он. – Много времени это не займёт.
Вот так и получилось, что к шести часам вечера мы не в сеть загрузили крутое видео, а сами загрузились в машину берлинской полиции. Как-то иначе мы себе всё это представляли!
Глава двадцать первая,
в которой все друг на друга сердятся
Полицейский участок находился в огромном старом здании-кубе. Стены были выкрашены в грязно-гороховый цвет, а в коридоре стояли лавки, которым, наверное, уже лет триста пятьдесят стукнуло. На эти самые лавки и уселись Махмуд с отцом, Халиль да мы. Одного из бандитов отправили в больницу, другого сразу увели. Хотте вызвали в кабинет первым, и сквозь приоткрытую дверь нам было слышно, как он рассказывает всю историю. С начала до конца.
– Так, значит, эти молодчики вам угрожали и требовали, чтобы вы освободили помещение?
– Именно так, – подтвердил Хотте. – Но вряд ли это их собственная инициатива. Их на меня натравили прощелыги из риэлторской фирмы – хотели сдать помещение подороже.
– Может, напишете заявление? – предложил полицейский.
– О чём? – осведомился Хотте. – Ну раскокали они пару бутылок. Лишь бы в покое оставили!
– Об этом не волнуйтесь, – сказал полицейский. – Они и так выпущены условно-досрочно. Нанесение телесных повреждений, ограбление магазина. Когда судья ознакомится с вашими показаниями, всё их условно-досрочное закончится. Кто-то может подтвердить ваши слова?
