Верхушка паутинки особенно хороша тем, что малышня туда просто не залазит. Родители стоят внизу, смотрят с опаской и кричат: «Не лезь так высоко!» – потому что боятся, как бы мы не свалились на голову их деточкам. Как будто нам это надо. Мне, во всяком случае, точно не надо. За Отто не скажу.
В общем, устроились мы на самом верху. Светило солнце, пестрели листочки – вид был великолепный. А великолепный вид очень благотворно влияет на мозги.
– Я всё обдумал, – заговорил Отто. – Нужно спрятать какую-нибудь вещь, которая для Хотте Циммермана очень важна. Спрятать – это всё-таки не украсть, а разъярится он будь здоров.
Таким образом, у нас появился фундамент. А фундамент – это самое главное, утверждает мой дедушка. Обычно он так говорит, наворачивая бутерброды с ливерной колбасой, перед тем как опрокинуть стопочку этой гадости – шнапса.
– Шнапс, – сказал я. – Мы спрячем его шнапс.
Глава пятая,
в которой речь идёт о шнапсе и о рэпе
Дело в том, что Хотте Циммерман большую часть времени немножко под хмельком. Когда заходишь к нему в магазин, там попахивает шнапсом. Не то чтобы он на ногах не стоял или всё такое – скорее он передвигается с избыточной осторожностью, словно в любой момент какая-нибудь часть тела может его подвести.
Бутылки он обычно держит под прилавком, и я пару раз видел, как Хотте наливает себе шнапсу в здоровенную кружку. На продажу у него идут ёмкости поменьше – наверное, ради экономии места. Весь магазин «На углу» немногим больше моей комнаты.
Идею насчёт шнапса Отто одобрил, но заметил, что это будет сложновато: провернуть подобное в крошечном магазинчике можно, только если Хотте как-то отвлечь.
– И лучше всего спрятать бутылки в самом магазине. Бегать с ними по улице, по-моему, плохая затея.
Чтобы один из нас успел спрятать бутылки, другому придётся выманить Хотте Циммермана на улицу.
– Давай я грохнусь у его порога и закричу что есть мочи, – предложил я.
– Вряд ли он бросится тебе помогать, – отозвался Отто. – Только позлорадствует.
– А что, если я встану на углу и начну играть на гитаре – до тех пор, пока он не выйдет поорать?
Отто кивнул, но ничего не сказал. Он думал. И смотрел в пространство.
– Наш рэп, – наконец проговорил он. – Ты споёшь наш рэп. Вот тут Хотте точно взбесится.
У этого замысла было одно несомненное достоинство – у нас появилась бы отличная мотивация поскорее закончить наше творение. Но и недостаток имелся – что мне придётся его исполнять. Посреди улицы. На глазах у прохожих. При одной мысли об этом меня бросило в жар.
