— Псих какой-то? Кто его пустил? — снова паникует хлыщ.
— Нельзя быть настолько недружелюбным, — цокаю языком, медленно приближаясь.
— Постойте, — сощуривает взгляд лысоватый тип, — так это же… — глаза наливаются злобой. — Ты, я тебя знаю! — тычет в меня пальцем. — Зачем пришёл? Что нужно? — смело, плешивый, видимо, самый главный из них.
— Не думал, что настолько известен, раз моё личико угадывают, это мне чертовски льстит, — ухмыляюсь, но внутренний зверь моего нетерпения уже готов к атаке.
— Проваливай отсюда! Пошёл вон!
Удивлённо вскидываю бровь.
— А что так? Страшно? — усмехаюсь шире, оголяя зубы в хищном оскале. Останавливаюсь, сжимаю пальцы в кулак, его тут же обволакивает пламя.
— Проваливай, пока руки и ноги целы, пёс! — цедит злобно лысый, тогда как другой берёт его за плечо, пытаясь остановить, пялясь на магию, что начинает набирать силу.
Но уже поздно. Смотрю на него пристально раскалённым магией взглядом. Смелости у главаря в разы убавляется, он пятится.
— Не люблю хамство, — говорю, прекращая церемониться. — Терпеть его не могу.
Горячий наплыв магии жидким кипящим свинцом течёт в мои руки, высвобождаю её за пределы своего тела, образуя меч, рукоять которого вливается мне в ладонь так же, как если бы это была твёрдая сталь.
Преступники в ужасе округляют глаза и отступают. Но вот эти два, лысый и его подпевала, кажутся отчаянными ублюдками. Или идиотами.
— Думали, спрячетесь в этой поганой дыре, и я вас не найду? — обхожу стороной, размахивая магическим клинком, пуская искры в полумраке, останавливаюсь и беру свободной рукой документы со стола.
— Как интересно, — качаю головой. — Акт купли-продажи… детей, — читаю и поворачиваю голову, в тот самый миг, когда лысый с рёвом бросается на меня. Быстро вскидываю клинок, рассекая воздух, задерживаю в миллиметре от толстой шеи. Ошеломление на лице бандита сменяется гримасой гнева, но какие бы эмоции его ни охватывали, он не рискует шевелиться, потея от пылающего жаром лезвия.
— Ты много о себе возомнил, нас четверо, думаешь со всеми справиться?
— Уверен, что справлюсь, — отвечаю, держа его на лезвии, — кстати, я думаю, вас гораздо больше. Где остальные?
Краем глаза улавливаю, как в зал кто-то входит, отвлекаюсь всего на секунду.
— Да неужто?! — срывается с моего языка радостно-удивлённый возглас.
Прямо в дверях застыл — надо же! — Раймон Бартон собственной персоной. Парень смотрит на меня, потом на клинок, снова на меня — и назад на бандитов. Округляет глаза, кажется, сопоставив в голове весьма печальную картину, бросает поднос, который почему-то был в его руках, и бежит прочь. Дёргаюсь за ним, но замираю. Чёрт. Ладно, потом с ним разберусь.
