— Хорошо.
— Завтра я могу съездить за продуктами и…
— Завтра у вас выходной.
Я удивленно выгибаю брови.
— Вы мне нужны. Необходимо дать ещё одно показание. Надеюсь, заключительное.
От его тона исходит какая-то скрытая угроза, заставляющая меня насторожиться. Я сглатываю.
— Мне нужно задать вам пару вопросов, — добавляет он. — И ваши ответы очень важны для дела.
— Хорошо, я буду на месте, — торопливо отвечаю, желая не то что сбежать, раствориться в воздухе.
Мужчина окидывает меня наблюдательным взглядом и замирает. Я совсем забыла, что держу газету в руках.
— Нашли что-то интересное? — спрашивает, иронично усмехаясь.
И что тут смешного? Или всё то, что там написано обо мне, он находит смешным? Играет со мной, пытаясь вызвать шквал возмущения?! Но это со мной не пройдёт. Пусть не думает, что меня это может зацепить.
— Люблю что-то новенькое, — бросаю дерзко в ответ.
— Серьёзно? — удивлённо выгибает бровь. — Я думал, вы более ветрены, и обременительные мысли у вас не задерживаются надолго в голове.
Я вспыхиваю. Вся. Мои щёки не то что запекло, они запылали пожаром. В то время как улыбка Кана становится всё наглее, а взгляд острее.
— Вы напоминаете мне одну особу… очень скромную на первый взгляд, ранимую и даже невинную… но, как оказалось… внутри у неё настоящее пламя.
Это он о ком? Дыхание судорожно выходит из онемевшей груди. От напряжения слезятся глаза, а тело охватывает лихорадочная дрожь, кажется, что Кан видит меня насквозь, видит мой страх и жуткий стыд. Не сомневаюсь, что мои щёки сейчас красноречиво пунцовые.
Я поджимаю губы.
— Мне пора домой, всего доброго, господин Кан, — бормочу я и шагаю к двери, пытаясь удрать.
Резкий захват моей руки заставляет остановится. Кан поворачивает меня к себе. Я неуклюже разворачиваясь, едва не падая на его грудь, но каким-то чудом удаётся устоять. Замираю, в то время как меня окунает в аромат лайма, исходящий от этого мужчины. Он мгновенно туманит голову. Почему? Почему он на меня так действует?
— Вы прочли статью? — задает вопрос Фоэрт уже безо всякой насмешки.
Я поднимаю взгляд и тут же жалею об этом, теряя не только слова, но и дыхание.
— По глазам вижу, что да, — смотрит пристально.
Я хочу скрыть обиду, но не могу, не могу этого сделать, справиться со своими чувствами и бешено колотящим сердцем. Злость вспыхивает как от дуновения ветерка, грудь вздымается в рваном вдохе.
— Я не верю тому, что там написано, — говорит он настолько вкрадчиво, что его голос продолжает гудеть вибрацией во мне.
