— Сикст умер, теперь в качестве шпиона в Ватикане я вам не нужна, — я пожала плечами и усмехнулась. — И я трезво смотрю на происходящее. Риарио мой законный супруг, как бы я к нему не относилась, и именно он должен будет содержать меня и моих детей. Ни вы, ваше высокопреосвященство, ни тем более Людовико этого делать не будете. Вы хотите, чтобы я, всегда преданно служившая Сфорца, теперь осталась ни с чем, да еще и супругом-тираном? Вы слишком узко мыслите, ваше высокопреосвященство, надеясь, что я проникнусь вашими сладкими речами по поводу того, что Риарио я слишком дорога.
— Ты все же больше дочь своего отца, чем Людовико его брат, — он слегка наклонился вперед. Взгляд его изменился, он прошелся по мне снизу вверх, как сканером, словно пытался заново меня изучить.
— Я жена своего мужа, ваше высокопреосвященство, — спокойно ответила я и указательным пальцем пододвинула ему конверт обратно. Было интересно, что там написано, но судя по всему, это был некий рычаг давления, который не будет давить на горло сильно, если о нем не знать. Тем более, что, скорее всего, озвучивать содержимое Асканио не станет, слишком конфиденциальная информация в нем содержалась, а у стен, особенно в самом центре гадюшника, где интриги и мысль о переворотах впитываются с молоком кормилицы, имеются очень длинные уши. — Знаете, я, наверное, скорректирую свои требования, раз вы сами подвели меня к этой мысли.
— Да? И что еще родит твой измученной беременностью мозг? — он рассмеялся и вольготно откинулся на высокую спинку стула.
— Все выполненные требования должны быть узаконены и подписаны всей коллегией кардиналов, которые состоят в конклаве, под официальной пометкой от лица будущего папы, чтобы вы потом не смогли порвать наше соглашение, ссылаясь на недействующий сан. Кардинал Асканио, всех членов, а их, если я не ошибаюсь, тридцать два. — Я взяла с стола лист чистой бумаги и пододвинула его вместе с пером и чернильницей к опешившему Сфорца. — Думаю, вам следует все записать, чтобы ничего не упустить.
— Но членов конклава всего двадцать пять, — он смотрел на меня, не мигая, видимо начиная что-то понимать. Вот бы мне его озарение в понимании происходящего, в голове вспыхнул жар и мне стало внезапно сильно душно, захотелось снять с себя это чертово платье и просто плеснуть на лицо холодной водой.
— Семь заочных членов конклава так же должны поставить свои подписи. — Пояснила я. — Не забывайте, кто мой муж, ваше высокопреосвященство, поэтому не следует вам так искренне удивляться.
