— Ты будешь исполнять мои приказы или вылетишь из этого транспортера, — сказал я. — Такая вот ботва… ты, пиндос сраный… Скажи спасибо, что я не убил тебя на месте. За бунт. Выбирай.
Он уставился на меня, раздулся от гнева, мерзкая физиономия налилась красным. Только в моих глазах он не обнаружил ни злости, ни раздражения, только усталую готовность пойти на все.
И она Билла, видимо, напугала.
— Э… ну… как оно… и все такое… — забормотал он, сглатывая. — Буду исполнять.
— Еще недовольные есть? — я уставился на Юнессу, и она поспешно сжалась, отвела испуганные глаза. — Вижу, что нет… так что давай, Ррагат, на ту дорогу, и ищи место, где спрятаться, чтобы с воздуха не увидели.
Как бы быстро мы ни мчались, самолеты летают шустрее, а у бриан они имеются.
— Есть, — отозвался Ррагат, и машина ожила, нас вновь закачало на ухабах.
А я торопливо выключил переводчик — в этот раз обошлось, но к чему рисковать.
Укромное место мы нашли через полчаса, и аккуратно забрались в густые заросли темно-зеленых, почти черных деревьев. Для надежности я велел набрать веток и набросать на транспортер сверху, и мы покончили с этой задачей очень вовремя — из-за горизонта пришел тяжелый гул, и вслед за ним аборигенский воздушный разведчик.
Пролетел над самой головой, но не задержался, круга не сделал, унесся дальше. Громыхнуло правда в той стороне, откуда мы приехали, явно что-то взорвалось, но мало ли что это может быть.
— Хочешь отсидеться до темноты? — спросил Макс.
— Ну да. И понять, куда нам двигаться, — ответил я. — Иди, отдыхай.
Стоянка наша уже через десять минут стала напоминать поле брани — сплошь лежащие тела. Бодрствовать в качестве часовых остался я сам да еще двое — Етайхо, с которой мы хотели заняться языком, и десятник Иррата, неожиданно вызвавшийся сам.
Спать хотелось неимоверно, и голод все сильнее грыз ребра, но с этим я сделать ничего не мог.
— От порядка слов зависит смысл, — объясняла Гирвана. — Вот вирепи порташа — большое дерево, а если наоборот порташа вирепи — древесная величина… Понятно тебе?
Я поскреб в затылке, и тут донесся голос Ирраты:
— Егор! Там… идут!
Мы тут же бросились к нему, и уставились туда, куда указал вилидаро.
Из кузова было видно намного дальше, чем с земли, и действительно, по дороге, с которой мы свернули, чтобы спрятаться, шагали цепочкой двуногие разумные прямоходящие… только вот какого вида, я пока различить не мог. Хотя судя по одежде…
— Наши же! — воскликнула Етайхо, и сердце мое заколотилось от радости.
