Мне главное — дышать сейчас. Размеренно, не подавая вида, что тучи над моей головой сгущаются и небо вот-вот разразится громом. Правда, в реальности это оказывается слишком сложно.
Рваные вдохи и выдохи через рот. Жадно хватаю воздух, практически не успевая насыщаться кислородом. В висках пульсирует, ладони вспотели, а перед глазами проскальзывают черные мутные пятна.
Сердце стучит как ненормальное. Паника подступает все больше, а Паша, как назло, садится за стол.
Вижу злую Катину усмешку и чувствую на языке горький привкус отчаяния.
Вот что мне сейчас делать?
Я не могу при всех послать Воронина. Он этого не заслуживает.
Ужасный момент, в который вроде как нужно выбрать сторону. Кажется, присутствующие за столом только этого от меня и ждут. Но я не могу. Страх сковал. Голова слишком тяжелая. Что правильно? Границы начинают стираться, а чувство ответственности растет в геометрической прогрессии.
Я ничего Азарину не обещала. Мы всего лишь пару раз нормально пообщались. Я ничего ему не должна, но отчего-то чувствую себя самой настоящей дрянью. Словно мы с ним до сих пор в отношениях и в эту самую минуту я ему изменяю. Демонстративно, прямо на глазах.
Не думала, что они вообще когда-либо столкнутся вживую. Мое прошлое и настоящее.
Тим с шумом отодвигает свободный стул рядом с сестрой. Садится напротив. Андрей с Аней боязливо переглядываются, и кажется, только Паша на замечает того, что происходит.
Открыто и в данной ситуации будто специально, но, я уверена, без всякого умысла сжимает мою ладонь.
Нервно дергаю головой и снова ловлю улыбку, через силу леплю ее на свои губы.
— Красивые цветы, — трогаю тугие бутоны, лежащие на моих коленях. — Спасибо, — повторяюсь и до дрожи боюсь поднять взгляд.
Вокруг и так искрит. Слишком яркие эмоции. Они захлестывают. Водоворот страхов, подступающих к горлу, только усиливается. Ребята вроде как пытаются разрядить обстановку. Королев с широченной улыбкой рассказывает, что до ресторана они добрались не без приключений.
Смотрю на лежащую на столе ладонь Тима. Его сбитые на днях костяшки уже покрылись плотной корочкой. Если скользнуть взглядом выше, то можно увидеть спавший отек, но все еще запекшуюся кровь в уголке губ.
Он так ядовито улыбался мне сегодня. Самой от себя противно стало. Вот! Снова! Он снова поселил во мне чувство вины.
— Арин…
Вздрагиваю. Паша трогает мое плечо, а потом убирает за ухо прядь выбившихся из укладки волос.
— Что? — ловлю его взгляд. В нем нет агрессии или же обиды. Он чистый. Яркий. Спокойный.
