— Паш…
— Выслушай меня.
Он просит так искренне, что я затыкаюсь. Перечить просто невыносимо. Больно даже где-то внутри. Воронин хороший парень. Добрый. Понимающий.
Он эти полгода пылинки с меня сдувал. Подстраивался под моих тараканов, а я его предала. Как Тим когда-то меня предал…
Только вот моя вина намного глубже. Я все это, тогда в клубе, сознательно сделала. С холодной головой, как самый настоящий врач.
— Я просто хочу сказать, что все могут ошибаться, Ариш.
Уже по привычке морщусь от этого его «Ариш». Сто раз просила меня так не называть. Поначалу триггерило, потому что Тим так говорил, а потом уже в привычку вошло недовольничать. Возмущаться вечно…
— Ты ошибался?
Нарочно цепляюсь за эти слова. За время наших отношений вряд ли он был удовлетворен сексуально.
— И не раз.
— Тоже мне изменял?
Снова хватаюсь за его слова, как за соломинку. Давай, уравняй наши счеты. Посчитай нужным ударить в ответ и сделать мне больно. Но Пашка только смеется. Совсем тихо. Я даже его лицо могу представить и то, как он медленно головой качает. В отрицании.
— Секс у меня никогда на первом месте не стоял, да даже на пятом.
Горько усмехаюсь. Так и есть. Наши отношения начинались с разговоров и дружбы. Страсти там не было, да и со временем не прибавилось. Мы много говорили, оба в меде учимся, темы всегда находились. Да и вообще, Воронин умный. Его интересно слушать.
Мы целовались, обнимались. А потом он из раза в раз давал мне время. Говорил, что все наладится и торопиться некуда. Я себя, конечно, накручивала, потому что время шло, а моя проблема будто только масштабировалась.
— Прости, — бормочу в трубку.
— Все нормально. Я дней через пять уже буду в городе.
— Хорошо. Я пойду, Паш, мы с мамой на массаж собираемся.
Вру, конечно, никуда мы не собираемся. Но и выносить этот разговор я больше не в состоянии, он из меня остатки сил вытянул.
— Я позвоню еще. Целую.
— Целую, — бросаю шепотом и сбрасываю звонок.
На душе становится еще более гадко.
— Правду ему расскажи. Ни себя, ни его не мучай.
Вздрагиваю от маминого голоса. Она у меня за спиной стоит. Интересно, с какого момента и как много она слышала?
— Я хочу, — смотрю себе под ноги. — Только не по телефону.
— Да, при встрече будет правильнее.
— Мам, — ловлю ее взгляд, — что мне делать?
— А чего ты сама хочешь?
— Не знаю. Мне страшно, — снова перехожу на шепот.
Мама понимающе улыбается, а потом заключает меня в объятия.
— Это нормально. Бояться — это нормально.
