Несмотря на мои блуждания в пустыне, вдали от истинного пути, я не отчаивался войти когда-нибудь в землю обетованную. Вы говорите, что можете сделать так мало для меня. Разве мало будет, Жозефина, если вы поддержите меня вашим примером, вашим одобрением, и благодаря этой поддержке я освобожусь от власти тьмы и обращусь к свету? Да благословит вас Господь за радость, которую вы мне дали, за жизнь, к которой вы меня призвали».
Я просила его как-то выразить мне откровенно мнение относительно того, как следует мне поступить в одном случае. Вот что он мне ответил:
«Было бы слишком смело с моей стороны внушать вам что-либо относительно ваших поступков и ваших обязанностей. Тот, кто руководил вами до сих пор, будет и в дальнейшем направлять ваши шаги. Верьте мне, я ценю ваше доверие и расположение более всех драгоценностей в мире, но я не ослепляюсь и не воображаю, будто обладаю достаточно верным суждением, чтобы указывать вам путь, по которому вам следует идти. Изберите сами подходящее направление и держитесь его, это лучше. Я знаю, что вы не одни, помощь тут же, десница Господа направит вас, поддержит, защитит. Я же могу только молиться, чтобы Создатель помог вам все более и более походить на Того, Кто служит нам примером совершенства, и чтобы Бог вселил в мое сердце преклонение перед всем, что есть в вас прекрасного и высокого».
В продолжение 1848 и 1849 годов директор школы в Питерборо часто писал своему сыну, стараясь возбудить его интерес к теологическим наукам, он надеялся, что Джордж примет когда-нибудь священство. Директор был искренне убежден в том, что ничто не должно заставить Джорджа колебаться в принятии такого серьезного решения, по его мнению, обязанности пастора будут иметь благотворное влияние на его характер и составят его счастье. Но Джордж Батлер не разделял взглядов своего отца. Почтительно отвечая ему, что очень ценит и уважает его добрые намерения, молодой человек откровенно сказал, что не может следовать его советам, и в конце концов даже просил не затрагивать некоторое время этого вопроса. Вот что он пишет отцу:
«Благодарю вас, дорогой отец, за ваше ласковое письмо. Я говорил вам, кажется, о том, что у меня нет ни малейшего призвания к деятельности, о которой вы говорите. По моему мнению, преступно браться за дело, которое не влечет вас к себе ни с теоретической, ни с практической стороны. Это относится ко всякой деятельности вообще, а с тем большим основанием, к деятельности пастора. У меня нет никакой склонности к изучению догматики или какой-либо другой отрасли теологии, и я не могу преодолеть своего нежелания пойти по предлагаемому вами пути. Я хочу посвятить себя теперь делу христианского воспитания, оно имеет тесную связь с церковной деятельностью. В этой области у меня будет множество случаев пополнить запас моих знаний, в свою очередь, передать их другим. Поэтому я не вижу необходимости пойти по иному направлению».
