Где обитает Он? Где установил Он свое жилище? Ответ находим мы у пророка Исайи (LVII, 15): «Так говорит Всевышний, жилище которого вечно и имя которого свято: Я обитаю в местах высоких и святых». Есть ли это единственное жилище Бога? Мы знаем, что Он всюду и во всем, но слова Его показывают нам, где Его любимое жилище. Наше воображение не может ни постичь, ни измерить «этих мест высоких и святых», где Он царит. Но слушайте дальше: «Я также со смиренным и с сокрушенным, чтобы оживить смиренный дух, чтобы ободрить сокрушенное сердце».
Псалом 146 аналогично этому определяет в кратких и замечательно ясных выражениях двойной характер Иеговы: «Он исчисляет количество звезд, всех их называет именами их»; и дальше: «Он исцеляет сокрушенных сердцем и врачует скорби их».
И так смиренная душа и сокрушенное сердце смешиваются в мыслях Бога с «местами высокими и святыми», с небесным сводом, с миллионами звезд. И там Он обитает, там Его жилище.
Для того чтобы оправдать надежды на нас тех, кто всеми силами призывает Пророков и Провидцев, необходимо «истинное смирение».
Нелегко достичь такого смирения. Оно заменяется почти всегда ложным смирением, которое более на словах, чем в сердце. Легко исповедоваться в том, что мы несчастные грешники, легко сокрушаться над своей немощью, неверием, бессилием и т. д., но все это ни на волос не подвинет нас по пути, ведущему к Богу, да и наше отношение к Создателю не делается искреннее от этого ложного смирения. Верно то, что большею частью понятие о смирении сводится к неспособности, слабости, откуда наклонность к бездействию и рабской покорности. Это смирение ложное. Человек действительно смиренный вполне свободен и независим: отношение его к людям всегда полно достоинства. Тот, которому Господь дал дивный дар смирения, обладает верой в себя, верой, которая может показаться чрезмерной тем, кто не знает, что источник ее скрыт в глубоком чувстве зависимости только от Бога. Человек, достигший этого, готов исполнять самую скромную обязанность, но также и взять на себя самую трудную задачу на пользу своих братьев, если Господь призывает его, он не отступит ни перед каким препятствием, и пусть дело, за которое он берется по воле Создателя, будет очень значительным, трудным, превосходящим его силы, он смело возьмется за него, рискуя прослыть самоуверенным и гордым. Ему и в голову не приходит говорить о своей слабости или сожалеть о своей неспособности. В нем слишком много смирения, чтобы задумываться над тем, пригоден ли он или нет к деятельности, которую указывает ему Господь. Он прекрасно знает, что его пригодность и непригодность не имеет никакого значения для Того, Кто избрал его орудием, и Кто «творит, что хочет, на небесах и на земле», выбирая слабых и ничтожных для того, чтобы смутить сильных.
