Без сомнения, необходимы перемены, нужна, как во всем, эволюция, и идеал семьи должен воплотиться в новые формы.
Я убеждена, что удовлетворение справедливых требований женщин не только не помешает этой эволюции, а напротив, ускорит ее; упорное же противодействие может приблизить дезорганизацию семьи и уничтожить наши традиции.
Я не могу подробно выразить здесь новые формы, в которые мог бы облечься старинный идеал, хочу только вкратце очертить их. Мне кажется, что надо всеми силами стремиться расширить влияние семьи и вынести его далеко за пределы семейного очага.
Давно уже мы поняли недостаточное и даже нередко вредное действие некоторых форм частной благотворительности. Много ошибок делают некоторые благотворительницы, способствуя обеднению общины неразумным распределением вспомоществований, сплошь и рядом ими руководит желание разыгрывать из себя благодетельных фей. Во всяком случае трудно было предвидеть, что реакция наступит с такой быстротой и силой. Можно даже опасаться, что дойдут до крайности, которая помешает достичь цели. Теперь обнаруживается общее стремление к централизации, к грандиозным и вместе с тем однообразным системам. У меня нет доверия к этому соединению под одним управлением преступников, учеников школ, граждан и т. д. Такая система не вытекает из истинного знания жизни и человеческой природы, если довести ее до крайности, то население станет не лучше, а хуже.
В противоположность этому есть люди, убежденные в том, что будет прекрасно, если влияние семьи проникнет в мастерские, в больницы, в школы, в приюты, в дома для душевнобольных и даже в тюрьмы. Тут огромную пользу должно оказать женское влияние. Для участия в этой разнообразной деятельности многие женщины принуждены будут освободиться от рабства предрассудков, от эгоистических понятий, от пороков, привитых воспитанием, от некоторых мелочных мещанских стремлений и целей; многие избавятся от тирании семьи, что нередко наблюдается в семьях, где много дочерей, которые не раз страстно стремятся посвятить себя какой-нибудь полезной деятельности. Одна из таких девушек сказала мне: «Увы, моя жизнь похожа на совершенно обнаженную стену, до такой степени обнаженную, что я благословляю свою собственную тень, когда случайно увижу ее на ней!»
Мы на опыте знаем, что значит, если можно так выразиться, женская форма филантропии. Это чисто индивидуальная, личная деятельность, подобно тому, как было в Средние века. Она непригодна в наше время. Теперь мы присутствуем при опытах мужской благотворительности, с общими мерами, обширными организациями, разнообразными системами, задуманными исключительно мужчинами и санкционированными парламентом, состоящим из представителей, избранных исключительно мужчинами. Эта форма тоже погибнет, если в ней не будет жизни, которая все же была в прежней форме, несмотря на все ее недостатки.
