На биваке я разбираю и сортирую коконы. Один из них мне кажется необычным. В нем, кроме бабочки-мешочка, просвечивает еще кто-то. Разрезаю оболочку кокона. Бабочка-мешочек легко вываливается наружу. Еще я вижу бабочку. Это самец с чудесными перистыми усиками, большими черными глазами, прекрасно развитыми крыльями! Он забрался в кокон к самке, и здесь его застала смерть. Точно такие же бабочки летали и там, высоко в горах. Жаль, что я не наловил их! Известна ли для науки эта высокогорная бабочка?
Талая вода
Нудный апрель, затяжная весна, тепла все еще нет. Тучи, холодный ветер, редкая ласка солнца. За месяц почти никакого сдвига в природе. Деревья все такие же голые, как и зимой, не набухают на них почки. Голубям надоело враждовать, скворцы давно разыскали убежища. Вяло и лениво кричат фазаны. Иногда петухи разыгрывают репетиции сражений.
Медленно сохнет земля. Но крокусы отцвели. Склоны гор расцветились желтыми пятнами гусиного лука. У вершин, где еще холоднее, синеют ирисы. Природа ждет тепла, а оно где-то задержалось, запаздывает.
Из зарослей на дне ущелья выскакивают кеклики. Их жизнь стайками давно закончилась, птицы разбились парочками и ждут тепла, не дождутся.
Карабкаюсь по ущелью к вершинам гор. По небу плывут кучевые облака. Когда из-за них выходит солнце, сразу становится тепло и уютно. Почти из-под ног с недовольным визгом вылетает ястреб-тетеревятник и, лавируя между кустами и камнями, исчезает за скалистым гребнем горы. Оказывается, я помешал ему насладиться трапезой. Он почти съел кеклика, вокруг пиршества кольцо из перьев. А рядом лежит другой, со слегка разорванной грудью. Он уже окоченел. Зачем алчному хищнику столько добычи?
Всюду летают осы — основательницы будущего общества. Тычутся в цветки ради нектара, ищут место для устройства гнезда.
Прежде в этом ущелье бежал небольшой ручей. В этом году его нет. Сухо, несмотря на то, что зима была снежной, и всюду в горах много воды. Странны законы рождения и гибели горных источников.
Из каменной осыпи наружу высыпала целая стайка черных сверчков, расселась на камнях, поблескивая черными глазами. Им не до песен, они еще молоды, с недоразвитыми крыльями. Но до брачной поры осталось немного, не хватает только тепла.
Между камнями над ямкой качается от ветра искусно выплетенная ажурная паутинка, а в самом центре ее — серая соринка. Неужели паучок? Всматриваюсь через лупу: соринка! Может быть, все же ошибся? Еще смотрю: нет, все же паучок! Вытянул кпереди и кзади ноги, сжался, ни за что не узнать, настоящая соринка. Ловкий обманщик! Паутинку неосторожно задел рукой, испуганный паучок упал вниз и остался лежать на камнях, такой же неприметный. Теперь его тем более не разглядеть.
