– Галлюцинации, что ли? Наркотиками приторговываешь, господин хороший? – робомех грозно придвинулся ко мне и взмахнул шваброй.
– Скорее, создаю иллюзии.
– И какую иллюзию ты сотворишь сейчас, великий кудесник?
– Буду делать виртуальный тур по музею.
– О, жестокосердный дизайнер, я уже понадеялась, что ты создашь мне иллюзию замечательной жизни. Моя швабра превратится в мерседес, а тряпка в прекрасного кавалера. Ладно, еще увидимся, красавчик, – робомех с Бабой-Ягой заторопился дальше.
– Что, правда, красавчик? – спросил я вослед. – Меня никто никогда так не называл.
– Я первая и последняя. Считай, меня своим личным иллюзионистом.
Ладно, повеселились, хоть и недолго. Полупустые музеи нашего времени наводят на меня тоску, особенно если много залов. Напоминают кишки какого-то большого издохшего животного. С указателями тут всё было норм – так что и дебил разберется. Я вскоре добрался до экспозиционного отдела, где царил полумрак, и стояло в рядок три саркофага египетских жрецов, которые не поместились в залы основной экспозиции.
Около одного из них я заметил конус света и небольшой столик, за которым сидел щуплый музейщик, рассматривал что-то через старую добрую лупу.
– Sind Sie…? – неуверенно начал я.
– Я понимаю по-русски, – судя по голоску, музейщик был женщиной.
Когда я подошел поближе, то рассматриваемое оказалось бронзовым скарабеем c позолоченным шариком в лапках.
– Символ бога Ра в его предвосходной ипостаси Хепри, когда солнце возрождается после изнурительной борьбы с силами зла, – охотно пояснила музейщица.
– Зачем богу столько ног? После изнурительной борьбы и двумя-то двигать тяжело.
– Наверное, чтобы такой символ можно было легко отличить от других.
Музейщица обернулась ко мне, попала в конус света и оказалась той самой дамой из кафешки. Лупа осталась около ее глаза, увеличив его так, что я мог оценить замечательный ореховый цвет радужки. Стоящее неподалеку изваяние какой-то пупертити еще раз показало сходство моей новой знакомой с древнеегипетскими красотулями. О чем я ей честно и поведал.
– Только не надо мне петь дифирамбы, – встрепенулась она.
– Я вам что, итальянец какой-нибудь? Все дифирамбы только на взаимной основе. Вы тоже можете накидать позитива про мои красивые усы. Вообще-то подмечать сходство и различие необходимо для Ка-дизайнера.
Она не стала развивать тему.
– Вы господин Осин, так ведь?
– Он самый, в собственном соку.
– Видела вас в кафе, но не была уверена, что это именно вы. Я – доктор Ахманн.
