«Еще она считает, что потом Мэрайя стала следить за тобой и ты ее отравил…»
«Что за чепуха! Я больше не желаю подвергать тебя сомнениям. Давай наконец встретимся, Бел. Я приеду».
«Ты правда хочешь встретиться?! Эй, ты где? Серьезно? Едешь?»
Себ прочел переписку до конца.
— Невероятно! — воскликнул он и поскользнулся. Смартфон при этом вылетел из его закоченевших пальцев и нырнул в сугроб. — Только не это! — Себастиан привстал на колени и запустил руки в сугроб по самые плечи, пытаясь нашарить телефон.
— Что делаешь, Себ? — обернулась миссис Кингстон. — Разве мы не спешим в Хэшли?
— Телефон уронил! — горестно объявил Кингстон-младший. — Ситуация усложняется! Звоните в полицию, достаньте Гарри любым способом! В номер Мардж едет отравитель, а она со сломанной ногой и под действием уже какой-то бяки!
— О… о чем ты?! — схватилась за сердце миссис Кингстон.
— Себ, ты всегда был чересчур импульсивен, — вмешался отец, взирая на ползающего все еще на четвереньках сына сверху. — Еще пятнадцать минут назад ты ничего не знал об этом деле, и тут вдруг выходишь на след убийцы?
— Папа, нет времени объяснять! — вскочил Себ и запустил ладонь в карман его куртки. — Я тогда сам позвоню, а ты поищи мой айфон. Вот и связь появилась! Алло!
Маргарет открыла глаза. Сплошной туман. Воспоминания удалились в какой-то далекий туннель, в голове шумело. Что происходит? Вдруг четко увиделось, как она семилетняя болеет пневмонией, а мама отпаивает горькими травами. Точно. Во рту и сейчас такая же горечь.
— Мардж, — слышит она осторожный голос над собой, но это не мама. — Ты меня слышишь?
Голос говорит шепотом. Кто же это? Маргарет вовсю пялится на собеседницу, но картинка не складывается.
— Мама! — другой голос, вызывающий какую-то странную приятную дрожь внутри. — Она пришла в себя?
— Гарри, сын, потише. Позови лучше Альму или доктора Уиттерса.
— Да я ни за что не отойду теперь от нее! — кто-то берет ее за руку двумя теплыми ладонями. Гарри? Что же смутно знакомо в его голосе и имени?..
— Себ! Гони за доктором!
— Гарри?.. — бормочет Мардж тревожащее ее имя. — А-а! — память проясняется. Поле за лесом, и она пробирается через крапиву, и сзади кто-то еще. Щека горит. — А я ведь нашла дорогу, да?
— Она бредит, — испуганно говорит голос Гарри, ладони его вздрагивают нервной судорогой, одну он быстро прикладывает к ее лбу. Горячо… — Ух, переломал бы ноги этому Шону!
— Ему уже переломали ребра, — спокойно звучит голос его мамы в ответ. — Успокойся. Так бывает от передозировки барбитуратами, следователю стоило бы знать, — голос ее звучит легко и шутливо.
