Творившийся запредельный бардак, впрочем, вполне устраивал моего (ныне покойного) коллегу Валерона. Придя на работу и остопятидесятиграммившись, он не видел никакой проблемы в существовании двух параллельных амбулаторных структур. С его стороны самые низкоквалифицированные смежники-частники могли рассчитывать на полное понимание и стопроцентное взаимодействие, чего бы они не «накосячили». Проблемы начинались, когда зелёный змий брал верх в этом поединке, и Валерон дня по три-четыре залегал дома, не в силах выйти на работу. Больничные он никогда не брал, и старшая медсестра ему автоматом ставила «восьмёрки» в табеле, заставляя заодно его медсестру подавать десяток липовых статталлонов.
Вот тогда я, оставшись в единственном числе, начинал нести просвещение в массы и расставлять точки над “I”, рубя крылья всем направо и налево. Позиция моя была проста – я сейчас являюсь вашим лечащим врачом, и меня не колышет, какой там КМН вас там подпольно пользует. Я тут сам себе и КМН, и профессор. Если вам нужен больничный лист, то будьте добры смириться с моим диагнозом, способами и сроками лечения, если нет – то я никого не держу… следующий!!
Начальство, как я уже писал, от вмешательства в "эти вопросы" тщательно уклонялось, лица, ответственного конкретно за оказание амбулаторной экстренной травматологической помощи, в больнице не было, так что обоюдная свобода действий приближалась к абсолютной, включая валероновы попойки и прогулы.
Разумеется, отношения с большинством моих незадачливых промысловых коллег были безнадёжно испорчены, и при случае мы, как любые две конкурирующие организации, стремились нагадить друг другу всем, чем только можно.
При этом мои отношения с "дедами", ветеранами местной травмы – заведующим травмотделением и двумя его столь возрастными «подпиралами» – тоже были безнадёжно испорчены, испорчены их упорным стремлением "подчинить zyablikova", то есть, чтобы я "на цырлах" бежал выполнять их малейший каприз, поскольку они для меня являются "вышестоящей организацией".
– У вас не получится превратить мой прием в филиал своих палат, – заявлял я им. – И интернатуру мне тут не надо устраивать. Я ее вам сам устроить могу.
"Деды" производственно хамили мне ежедневно. Я, разумеется, в долгу не оставался и не менее производственно хамил им в ответ.
* * *
Примерно такая ситуация сложилась к тому моменту, когда началась моя борьба за выполнение Приказа № 297.
Как я уже писал, ситуация с антирабическими прививками в ЦРБ была на высоте, и даже на должности Районного рабиолога сидел молодой, и, в принципе, перспективный, доктор.
