— Вы знаете, мне давно хочется понять, или, правильнее сказать, представить себе, как-нибудь почувствовать, что ли, что такое бесконечность.
— Да, — задумчиво протянул Джеймс, — несколько необычный вопрос, особенно учитывая обстановку, в которой он задан. Вообще-то бесконечность — одно из самых фундаментальных понятий в математике. И бесконечности бывают разными: есть счётная бесконечность, есть континуальная, существуют бесконечности и более мощные, но боюсь, вам это ни о чём не говорит. Вас, наверное, интересует какая-то конкретная, физическая бесконечность?
— Да, — поспешно согласилась Тара, напуганная непривычными терминами, — меня интересует больше всего бесконечность времени.
— Ну, если говорить о реальном физическом времени, то оба аспекта — и интенсивный, и экстенсивный, до сих пор в современной науке стоят под вопросом.
— Ой, — непроизвольно вырвалось у миссис Эдвардс, — вы на каком языке говорите?
— Простите, простите, — забормотал математик, — сейчас всё поясню. Под интенсивным аспектом бесконечности учёные понимают неограниченную делимость на всё меньшие и меньшие кусочки. Ну, вот мы, например, измеряем время в часах, минутах, секундах. А физики говорят о процессах, происходящих внутри атомов за промежутки времени в миллиарды и триллионы раз короче секунды. Вопрос в том, существует ли самый короткий, далее неделимый отрезок времени, или его можно дробить до бесконечности?
— А какой вы сказали другой аспект? — с трудом выговорила Тара, поняв, что проблема бесконечной делимости времени лежит вне сферы её интересов.
— Второй аспект — экстенсивная бесконечность времени. То есть, существовало ли время всегда и не исчезнет ли оно в будущем. Физики говорят нам о том, что наша вселенная образовалась в результате большого взрыва примерно пятнадцать миллиардов лет назад.
— Простите, — холодно перебила его собеседница, — но в священном писании ясно сказано, что бог создал наш мир на так давно.
— О, теперь мне всё стало понятно, — произнёс мистер Бонд, — по подсчётам разных богословов возраст нашего мира оценивается где-то между четырьмя с половиной и семью с половиной тысячами лет. Представьте себе сто лет в виде маленького отрезка прямой линии, длиной, скажем, в один сантиметр. Сто лет — это промежуток времени, близкий к максимальной продолжительности человеческой жизни.
С этими словами Джеймс отломил кусочек тонкой деревянной палочки, на которую был наколот миниатюрный бутербродик на его тарелке.
