— Не стоит, — когда люди начали расходиться, к разгоряченному парню подошел солтыс. — Не стоит, лишь себя погубишь.
— Завтра с рассветом я уйду из Кодуб, — заверил Дюк. — И не будет конца моим поискам, пока жив ее убийца.
— Надо думать о живых, а не о мертвых. Твоя помощь нужна здесь.
— Сердце зовет меня в дорогу.
— Тогда иди. И пусть Эстер освещает твой путь, — Вышегота похлопал парня по плечу и, смахнув с лица одинокую слезу, отправился к храму.
По-зимнему холодное солнце едва скрылось за горами, а солтыс уже стоял у обители Эстера. Без стука войдя внутрь, он поднялся на второй этаж, где разыскал Плавия, который бил челом об пол, вымаливая у Всемогущего покровительство.
— Он не защитил раз, — прервав молитву на половине, заявил Вышегота, — не поможет и впредь. Надо рассчитывать только на свои силы.
— Слова заплутавшего… — вставая, сказал Плавий. — Ты ошибаешься, сын мой, лишь вера способна уберечь нас от напастей.
— Утром я доказал обратное. Но мне важно знать: вернется ли Зверь? И ежели вернется, как с ним совладать. Ты святой человек, ты должен знать ответ.
— Вера, — пожал плечами Плавий.
— Значит, люди будут верить. Вот мое последнее слово! — обрубил Вышегота и, не прощаясь, ушел.
* * *
Четыре дня без отдыха, дав обет не есть и пить лишь воду, Плавий истово молился, призывая Эстера в помощь. Святого отца одолевали дурные предчувствия: «Не мог Зверь уйти подобру-поздорову. Он воротится. Или нашлет своих слуг, дабы они порезвились вдоволь, напились людской кровушки».
— Убереги, Эстер, милостивый, милосердный. Упаси детей своих от напастей… — стоя на коленях у иконы и ударяя об пол челом, бубнил Плавий, тщетно желая разбудить в себе веру, а в Эстере — сострадание. — Избавь нас от лиха, что пожаловало в наше селение…
«Солтыс наш крепок, — не прекращая молитв, думал Плавий. — Недели не прошло, как дочку схоронил, а уже носится по селу и вместо меня, глаголющего устами Эстера, обучает, как с кровопийцами бороться. С рассветом созывает всех селян на утреннюю молитву, говорит, мол, вера спасет от напастей. А сам пересчитывает народ, опасаясь, что еще кто-то упырем стал. Вышегота, видать, тоже беду чует. Да все потуги его напрасны — ничто не убережет от погибели. Вера творит чудеса. Да только откуда ж ей взяться-то, ежели никто — даже я, священник — не надеется на силу Его. Все молятся обманно, без искры истинного чувства»…
— Убереги, Эстер, милостивый, милосердный! — обрывая крамольные мысли, громче восхвалял Плавий светлоликого бога, но чуда так и не случилось.
