— Бери. Это тебе за работу. Сразу видно, что в доме у нас появился свой мужик. Появился — и осушил двор. Завалинку подправил. Хоть маленький, но мужик, потому что глядит на все по-мужицки, хозяйственно. Вот за что надо хвалить парня. Слышишь, Дарья Яковлевна?
У мальчика вспыхнули уши, сладко закружилась голова. Он мельком взглянул на мать и понял, что и она довольна им.
Похвала Лидии Павловны заронила в Петькину душу неукротимую жажду деятельности. Теперь с утра и до вечера он ходил по запустелому двору, что-то пилил, тесал, приколачивал. За работой мальчик часто вспоминал отца, как тот, вернувшись из армии, днями не расставался с топором. Слегка сутулясь, Никон щурил левый глаз, что-то прикидывал, выверял, обдумывал. Так же по-отцовски сутулился сейчас Петька, так же сосредоточенно щурил левый глаз, осматривая только что прибитую к забору доску.
Когда у ворот растаял снег и сыроватую черную землю притоптали прохожие, мать и Лидия Павловна вечерами выносили из избы табуретки и сумерничали на свежем воздухе. К ним собирались соседки, и завязывались долгие пересуды с лузганием семечек. Петька приметил, что пришедшие женщины всегда стоят, и решил сделать у ворот большую лавку. У самого забора он вкопал два столбика, но вот подходящей доски найти не мог. Перебрал их много, и каждая была с каким-нибудь изъяном. Хоть бросай начатое.
Наконец он нашел у бани втоптанную в грязь, на вид подходящую доску. Ее надо вымыть и выскоблить. Долго Петька возился у лужи за баней, а когда принес доску и примерил, она оказалась короткой.
— И эта не подошла, да?
Петька поднял голову и увидел на соседском заборе большеротого мальчишку. Они обменялись миролюбивыми взглядами, и мальчишка поторопился сообщить:
— Подожди. Я тебе сейчас притащу доску. Живо, раз-два.
Он исчез за забором, а минуты через три бросил к ногам Петьки новую, гладко выструганную плаху. Петька прищурился на нее:
— Вот эта подойдет.
Потом они сидели на новой лавочке, болтали ногами и знакомились.
— Меня Петькой зовут.
— А я — Костя.
— Мы соседи и должны дружить. Попробуй-ка тронь нас двоих. Верно?
— Верно. Тебе совсем одному нельзя — ты сирота. Сирота ведь, да?
— Сам ты сирота. У меня есть мать.
— Ну, отца же нет?
— Отца нет. Убили его в тайге.
— А кто, скажи?
— Тебе незачем это знать. Лишь бы мне знать да не забыть. А там… Эх, вырасти бы скорее, я бы показал кое-кому, где раки зимуют.
— Ты — сирота, что ты можешь.
Петька быстро вскочил с лавки и ударил Костю по уху.
