Надо было видеть, какими глазами смотрят на Михаила её подруги, когда он, молодой гусарский офицер в безукоризненной форме, заходил за ней в институт. Брат понимал, что за ними наблюдают десятки глаз, а потому и вел себя соответствующе. Он неторопливо открывал перед ней двери, подавал руку на ступеньках и торжественно выводил на улицу. А по возвращению подруги закидывали ее бесчисленными вопросами о Михаиле — где он служит, помолвлен ли с кем-то и есть ли у него любовь.
Замечательное было время! Они с братом могли посетить ресторан или кафе и как следует покушать — все же кормили их плохо и большинство девушек часто чувствовали голод. А еще они гуляли по улицам, заходили в магазины, церкви или посещали Хмелевых.
Но после того, как Михаил закончил Академию и уехал обратно в Ташкент, такие прогулки закончились. Полина начала тосковать. Их класс раз в месяц выходил на общий моцион по Таврическому саду. Выходил в сопровождении классной дамы, нескольких горничных и швейцара, разгоняющих всех встречных по дороге. Подобное мероприятие, хоть потом о нем и говорили четыре недели, служило слабой отдушиной. Большинству девушек было скучно и тяжело жить взаперти.
Два раза Полину посетила Екатерина Крицкая и три раза семья Хмелёвых. Беседы происходили в институтской гостиной и давали хоть какой-то глоток свежего воздуха.
— Полина Соколова! К вам гость. Офицер, он дожидается вас в гостиной, — в воскресенье, после обеда сообщила ей классная дама.
— И кто же этот офицер, Ольга Евграфовна? — удивилась Соколова. Сердце ее забилось чуть быстрее — она никого не ждала.
— Некто штабс-ротмистр Скобелев. Молодой офицер, мы не хотели его пускать, но он каким-то образом сумел убедить нашу Марию Сергеевну. Сказал, что служил с вашим братом и привез от него весточку. Вы его примете?
— Конечно! — тщательно скрывая волнение, ответила девушка. Убедить в чем-либо Марию Сергеевну Ольхину, директрису Мариинского института, было той еще задачкой. Строгая и властная, она руководила вверенным ей учреждением со всем надлежащим достоинством. И если позволила незнакомому офицеру встретиться с одной из учениц, значит либо гость оказался на удивление настойчив, либо принесенные им вести были весьма важны.
— Тогда извольте переодеться. Жду вас в гостиной.
Чуть ли не бегом Полина бросилась в спальню. Девушкам запрещалось носить в стенах института светские платья, так что она надела школьное, пошитое специально для таких случаев. Подружки-моветки помогли переодеться, закидав целой грудой вопросов о том, кто таков пришедший к ней офицер.
