Мальчик с Антильских островов | страница 12
Теперь настает моя очередь делиться своим обедом.
Но я не желаю питаться по способу, рекомендованному мамой Тиной: развести муку водой, добавить масла, размешать и так далее.
Я не люблю муку с водой. При маме Тине я стараюсь побороть свое отвращение, вот и все. Маниоковая мука хороша как сладкое. Можно развести ее сладким сиропом или просто перемешать с сахарным песком и сыпать в рот из бумажного фунтика. Мама Тина прекрасно знает мой вкус.
Сегодня я вдруг разошелся и предложил ребятам попробовать муку с сахаром.
Сахар находится в железной банке, но разыскать эту банку — нелегкая задача! Мама Тина умудряется запрятывать ее в такие места, что в жизни не догадаешься.
Правда, и я не промах, но мне редко удается ее перехитрить. Дело в том, что она каждый раз прячет сахар в другое место.
Например, еще вчера коробочка была на этой полке. Стоило только подставить стул, взобраться на стол, протянуть руку…
А сегодня ее уже там нет.
И вот надо соображать, прикидывать, мучиться, стоя на столе.
А снизу товарищи разочарованно глядят на меня.
— У моей мамы нет банки с сахаром, — говорит Жеснер. — Только по воскресеньям она покупает на два су сахара к кофе. Но если бы у нее была коробочка, она бы запрятала ее как можно дальше.
Он активно включается в поиски и кричит мне:
— Посмотри под балками: мамы очень любят прятать вещи под балками! Они воображают, что нам их оттуда не достать.
Но, ничего не обнаружив под балками, я, огорченный, слезаю со стола.
Немедленно все с энтузиазмом принимаются за поиски. Они шарят по углам, переворачивают все вверх дном во внутренней комнате. Грохот кастрюлек и сковородок приводит меня в содрогание, но я не в силах укротить энергию моих товарищей.
«Перестаньте! Уходите!» — хочется мне крикнуть.
Но я стесняюсь.
Господи! Этого я и боялся: раздается звон разбитой посуды.
Синяя с желтым миска!
Миска, из которой ест мама Тина!
— Это ты толкнул меня под руку!
— Это из-за тебя. Ты пихалась.
Романа обвиняет Поля, Поль — Жеснера.
Остальные онемели от неожиданности.
Я разражаюсь рыданиями.
— Твоя бабушка выпорет тебя? — спрашивает Романа.
— Я скажу, что вы пришли воровать! — со злостью отвечаю я.
— Не надо, — говорит Тортилла, — скажи, что это курица, обалделая курица, которая пробралась в комнату, взлетела на стол и разбила чашку, прежде чем ты успел ее выгнать.
Все соглашаются, что это самое лучшее объяснение. Но я все равно безутешен.
Мне хочется броситься на них с кулаками, выгнать их из дома мамы Тины, в котором они вели себя так непочтительно.
