— Игорь Борисович, — стелется из селектора голос секретарши, — еще на два часа отложили.
Широков и сам видит в окно, что ничего не изменилось в этой низкой облачности. Того и гляди, дождь-сеянец начнется.
— Черт! — жалуется срочной бумаге Широков. — Бронь пропадет! Надо бы в главк позвонить, чтоб на следующий рейс перенесли. — Он было взялся за телефон, но тут в кабинет вошли буровики из бригады Скуратова.
— A-а, добрый день, добрый день! — разулыбался навстречу им Широков. — Первыми в сводке идете за июль. Порадовали! Так держать!
— Да держать-то держать, Игорь Борисович. Сводка — она что, есть-пить не просит.
— Ну как же, как же! Показатель — он и есть показатель.
— Мы вот что пришли, Игорь Борисович. Сушилку бы нам на буровой соорудить. Помните, мы еще в прошлом году приходили к вам. Вы вроде все поручили заму, а сушилки как не было, так и нет…
— Безобразие, — сказал без какого-то бы ни было душевного возмущения Широков. — Бе-зо-бразие! Но ничего, время еще есть, до зимы, слава богу, далеко. Сделаем! Я вот сейчас в тетрадь запишу, чтоб занялись, главный инженер проконтролирует. А я — в отпуске уже, ребята! — он просветленно улыбнулся буровикам, и по его телу пробежала приятная мелкая дрожь, словно жена или сын, озоруя, бросили в него с Черного моря пригоршню теплого песка.
— Приятного отдыха, Игорь Борисович, — с долей зависти пожелали буровики. И ушли.
Игорь Борисович замер над раскрытой тетрадкой — кондуитом неотложных дел для главного инженера, потом поднял телефонную трубку, вызывая Тюмень.
Тюмень ответила быстро, будто понимая, как важно Широкову побыстрее оказаться в отпуске. С бронью все уладилось, а затем неожиданно в трубке он услышал голос начальника главка:
— Подтягивай, Игорь Борисович, Скуратова под сто тысяч, на сегодня у него в главке самые высокие показатели.
— Да он и сам идет на рекорд! — обрадовался за Скуратова Широков.
— Ну, добро! Счастливо отдыхать! — сказал в самое ухо начальник главка.
Широкову для полного счастья именно этого и не хватало — начальник главка едва согласился на отпуск. Пожалуй, не подоспей сводка с такими показателями — ни за что бы не отпустил. Молодец, Скуратов! Ему казалось, что Скуратов услышал его через десятки километров и еще настырнее стал пробиваться к нефтеносному пласту. Правда, не успел сам лично съездить и пожать мастеру руку, но профсоюз за сводкой глядит в оба глаза — съездят и скажут сердечные слова от имени администрации, парткома и профсоюза.
