Историки не задумывались: что стало с бойцами отряда полковника Кобылинского — тремя сотнями георгиевских кавалеров, героев Отечества? Как пережили они Гражданскую войну, белый и красный террор? Пережили ли?
Эвакуация Николая II и его семьи из Тобольска: конный пробег до Тюмени, изменение железнодорожного маршрута в сторону Омска, возвращение 30 апреля 1918 года в Екатеринбург — все это уже эпизоды. Их участь была решена. Спасаться от гибели — уходом ли в монашество, бегством ли — надо было в Тобольске. Денег пожалели.
О сохранении своих ценностей Романовы стали беспокоиться, как только почувствовали, что их могут эвакуировать из Тобольска. Часть сокровищ они доверили настоятелю Благовещенской церкви Алексею Васильеву, полковнику Кобылинскому, камердинеру Чемодурову и писарю Кирпичникову, которые надежно спрятали их в разных местах.
Некоторые бриллианты и жемчуга Александра Федоровна велела зашить в лифы, пуговицы и шляпы дочерей. Потом в душную июльскую ночь с 16 на 17 июля 1918 года в подвале Ипатьевского дома пули палачей выбьют драгоценности из одежды, и они сверкающими горошинками раскатятся по залитому кровью полу.
Как докладывал на совещании старых большевиков в феврале 1934 года организатор расстрела царской семьи Я.Х. Юровский, «...на дочерях были лифы, так хорошо сделаны из камней, представлявших из себя не только вместилища для ценностей, но и вместе с тем и защитные панцири... Ценностей этих оказалось около пуда... Ценности все были тут же выпороты, чтобы не таскать с собой окровавленное тряпье...»
Эти драгоценности Юровский спрятал в Алапаевске в тайнике. Через год доставил их в Москву и передал коменданту Кремля Малькову по акту, скрепленному подписями и печатями.
Арестованный Хохряковым в Тобольске в апреле 1918 года во время пасхального хода и вывезенный в Екатеринбург епископ Гермоген не открыл своих тайников. Когда назначенный командиром Тюменской речной флотилии Хохряков понял, что ему не пробиться в Тобольск, захваченный 19 июня офицерским отрядом штабс-капитана Н.Н. Казагранди, то утопил Гермогена в ночь с 29 на 30 июня в Туре на 23-й версте от села Покровского. Но на сороковины после утопления епископа на маленькой железнодорожной станции Крутиха близ уральского города Ирбита прилетела из леса пуля. Казалось, случайная, слепая — а Хохрякову в сердце.
В отличие от останков царской семьи, тело Гермогена белые нашли быстро. Иринарх опознал его и при погребении 2 августа в Тобольске поклялся сохранить тайну святого тобольского мученика. Сам тоже принял муки немалые, но клятву сдержал. На допросах в ВЧК-ГПУ одно твердил: «К проживающей в Тобольске в дни моего служения там царской семьи Романовых я никакого отношения не имел. Имел некую связь епископ Гермоген — не могу судить, так как о таких делах он со мной не говорил и своих тайн мне не открывал».
