Так и жили - сперва недели, потом и месяцы: днём работали как крестьяне, а при тревоге и просто с вечера - садились на коня и в набег. Через буераки гонялись отряды друг за другом, и те и эти. При разгроме повстанцы разлетались, прятали оружие, и не у себя во дворах, а по яругам.
...После пролёта боя лежит убитый, головой в ручье. А лошадь печально стоит, часы, возле мёртвого хозяина... А по травам перескакивает трясогузка...
Любимое место укрытия антоновской конницы было - низменность по реке Вороне. Там - и поляны в просторном кольце как бы расставленных дубов, вязов, осин, ив. Измученные верховики сваливались полежать на полянах, заросших мятликом да конским щавелем, и лошади тут же щиплют, медленно перебраживая. К тем местам - заброшенные полудороги, а дальше непродорная урёма - низкое густое переплетенное лесо-кустье, высоченная трава, в ней и гадюки двухаршинные с чёрно насеченной спиной. (Одно из самых недоступных мест так и зовётся - "Змеиное болото".)
В сентябре вспыхнуло восстание и в Пахотном Углу, много северней Тамбова, к Моршанску: там сколотили коммунисты год назад "образцовую коммуну" - а теперь те образумленные коммунисты стали отдельной, но крепкой группировкой повстанцев.
Так множились повстанцы, что, осмелев, в начале октября пошли атаковать с юга Каменку, выручать её от ставшего там красного гарнизона. Те ответили пушками и в контратаку кроме конницы послали и пехоту. Повстанцы спешились и - в первый и единственный раз - вырыли окопы, привычное дело с войны, но то для них была ошибка: не выдержали регулярного двухсуточного боя, бросили окопы, отступили к Туголукову, изобильному лошадьми, - и из Туголукова много крестьян, сев на лошадь и добавив ещё заводную, уходили вместе с ПАРТИЗАНТАМИ.
Район восстания был опасно охвачен треугольником железных дорог Тамбов - Балашов - Ртищево, и постоянные гарнизоны стояли на крупных станциях. Эти пути надо было портить при каждом случае. И несколько раз антоновцы, налетев, местами разбирали пути, лошадиной тягой гнули рельсы в дугу.
Зато железнодорожные служащие, особенно телефонисты и телеграфисты, в массе своей сочувствовали повстанцам и иные задерживали в передаче распоряжения красных, или теряли, искажали, а то и передавали партизанам - и большевики не могли надёжно использовать свои линии связи. А железнодорожники ртищевского узла даже избрали делегацию к повстанцам, на поддержку, но чекисты успели арестовать делегатов, а на всё Ртищево объявили чрезвычайное положение.
