— Что, что такое? — раздались встревоженные голоса.
— Да вот чан с кипятком сорвался с полка. Чуть парнишку насмерть не сварило, — сказал кто-то.
Я услышал испуганный голос Проши:
— Ваня-моряк, ты живой?
— Живой, — простонал я.
Я вышел в предбанник. Тут было совсем мно.
— Отбирай, что твоё, паренёк, — сказал банях, открывая шкафчик.
Носки с трудом налезли на мои ошпаренные ноги. С ботинками было ещё труднее. Но я стерпел и обулся.
На улице было ещё довольно светло, но в окнах уже загорались огни. Вдруг я почуэствовал, что трусы у меня сползают…
«Резинка оборвалась что ли?» — подумал я увидев, что вокруг нет прохожих, принялся осторожно подтягивать трусы. И тут только заметил, что надел чужие. Значит, в темноте перепутал и взял вместо своих — прошины. Вот так штука!
Я хотел уже было вернуться, как вдруг нащупал пришитый к внутренней стороне карман, сунул в него руку и вытащил носовой платок. Каково же было моё изумление, когда я шдел на нём цифру «4» и маленькую «зелёно стрелку»!
Глава пятнадцатая, в которой Иван Забегалов оказывается в центре захватывающих событий
Так вот он кто — весёлый малый Проша! А я-то разболтал ему всё о «зелёных стрелах»! Значит, и чан сорвался с полка не случайно, значит, и разговор по телефону — подлый обман.
Скоро шесть. К маме придёт врач, посланный Прошей. Надо предупредить её, чтобы она не брала никаких лекарств у этого врача. Скорей, скорей!
Я прибежал домой и в изумлении замер на пороге. Мать попрежнему лежала в постели, за столом, рядом с Петей и Митей, сидел старый марочник и разбирал марки.
— Наконец-то, — сказал он, идее меня. Он снял очки и сразу помолодел лет на тридцать.
— Мне некогда спрашивать с, любите ли вы собирать марки, — продолжал он. — Я знаю — очень любите. И я знаю, что в данный момент у вас нет для обмена швейцарской марки достоинством в 50 сантимов выпуска 1888 года, и можете мне показать много других марок навыбор. Но мне мне некогда смотреть ваш альбом, потому о время не терпит: не позже чем через десять минут сюда придёт одна женщина…
— Врач с Химкомбината?
— Совершенно точно. И Пётр Сергеич хочет с нею поближе познакомиться.
— Разве капитан в Решме?
— Пока ещё ничего не могу вам сказать.
— А я вам хочу (Всё сказать, раз вы от Петра Сергеича. Пойдёмте на кухню.
Мои братишки разинули рты, но я велел им заниматься марками и не мешать нам, а маме сказал, что сейчас придёт врач.
Мы вышли из комнаты, и я коротко рассказал обо всём: о том, как познакомился в поезде с «Прошей», о Маргарите и её отчиме, и о том, что произошло в бане. Я отдал старому марочнику платок, который нашёл в прошиных трycax.
