В тот вечер в кабинете полковника Петросова были лейтенанты Григорий Уткин и Махмуд Шукуров — оперуполномоченные оперативно-розыскного отдела Калькаузского района, где месяц тому назад было совершено тяжкое преступление. Дело было так.
Юнус-ака и Матлюба-апа Ярматовы — жители кишлака Газель — возвращались с работы домой. Их внук, маленький Алишер, бежал впереди, весело размахивая хворостинкой. Вдруг он остановился. У поворота дороги, на обочине пыльного проселка, сидел человек. Коричневое лицо его было неподвижно, как маска. Козлиная бородка, окрашенная хной, едва прикрывала длинную жилистую шею. Из-за маленьких черных очков невозможно было определить — куда смотрит этот странный мужчина. Вид незнакомца испугал мальчика.
— Здравствуйте, дядя, — робко проговорил Алишер.
Незнакомец промолчал, словно не расслышав приветствия.
— Здравствуйте, — уже громче повторил мальчик.
И вновь — в ответ молчание. Алишер с недоумением посмотрел на подошедшего деда. Впервые он встречал взрослого человека, который не реагировал на приветствия. А может быть, он немой?
— Нехорошо обижать мальчугана, — вступился за внука Юнуса-ака. — Ведь ты мусульманин... Вон и Коран у тебя в руках. Заповеди Аллаха помнишь, а вот о законах вежливости, видно, забыл.
При этих словах лицо незнакомца передернулось. В бешенстве, оскалив крупные желтые зубы, он вскочил.
— Ты, продавший душу неверным, ответишь за свои слова, — прохрипел он и нагнулся. Юнус-ака не успел опомниться, как в руках у незнакомца оказалась двустволка.
— Что ты делаешь, мерзавец! — крикнула Матлюба-апа, бросаясь на помощь мужу. Грянул выстрел, и седая женщина, как подкошенная, рухнула на землю. Вторым зарядом был сражен наповал Ярматов. Спрятав в кустарнике ружье, убийца поспешно ушел в густые тугаи.
В тот же день во все концы республики было передано срочное сообщение: «Вниманию всех управлений... Разыскивается особо опасный преступник Саид Алланазаров, больше известный под именем «мулла Саид». Примите самые решительные меры по его розыску и задержанию».
«Муллу Саида» знали многие. Имя это было известно даже жителям соседних областей. Молодежь его просто-напросто боялась и избегала, а старикам он внушал благоговейный трепет, как «святой человек». Самозваный мулла не пропускал намазов, строго придерживался распорядка жизни, определенного священным писанием, одурачивал верующих предсказаниями, которые иногда по случайному стечению обстоятельств сбывались.
