Зря мы не составили план. Зря не обсудили возможность пробраться на корабль тайком. Или отрабатывать дорогу матросским трудом. Имею ли я право предложить такую оплату за нас обоих?
– Выбирай кого-нибудь понеказистей, – советует меж тем Принц. – Не люблю конкуренции.
Я закатываю глаза, но узел в груди ослабевает, и улыбка на лице появляется сама собой. Он знает, как отвлечь от глупых мыслей.
– Думаю, выбирать будут нас, а не наоборот. Но твои пожелания я учту.
Да, я просто спрошу, как и собиралась поступить, когда была одна. В конце концов, до острова плыть дня три, не больше, против почти двух недель пути до Олвитана. Мы даже примелькаться не успеем, как уже сойдем на берег.
И мне не впервой ломиться вперед без всякого плана, с одной лишь конечной целью – добраться до тебя.
Преисполнившись решимости, я уже готова не идти – бежать к кораблям, когда Принц рядом напрягается, поворачивает голову и говорит с кривой ухмылкой:
– Ну привет, здоровяк.
Я смотрю туда же, куда и он. В паре шагов от нас, скрестив руки на груди, стоит хмурый Охотник и сверлит нас нечитаемым взглядом.
Похоже, он зол, и разозлила его именно я. На секунду хочется оправдаться, объяснить, что я не приводила Принца в город, что мы в порту и как раз собираемся покинуть Бронак. Но Охотник подает голос первым, немало меня озадачив:
– Идемте. У капитана всего несколько минут.
– У капитана? – Я перевожу взгляд с него на Принца, но тот лишь хмурится, тоже ничего не понимая.
– Вы же ищете корабль?
– Да, но…
– Значит, не стойте как примороженные.
И Охотник устремляется к причалу, больше не оглядываясь и будто даже не сомневаясь, что мы последуем за ним.
Да мы и следуем. Принц – неохотно, с сомнением, но молча. А я – бегом, обгоняя и в последний момент поворачиваясь спиной вперед, чтобы посмотреть в изуродованное шрамом лицо, когда спрашиваю:
– Как ты узнал? Это все старики, да?
Иного объяснения, кроме прозорливости утративших способности ведунов, я не нахожу. Еще когда Искра рассказала об их умении читать в чужих головах, я подумала о древней крови, сильной и могущественной, которая со временем разбавилась и теперь проявляется в потомках лишь случайными всплесками и нежданными озарениями.
Вот и сидят сморщенные необученные провидцы в таверне да подбирают путникам провожатых. Так почему бы не помочь и нам покинуть Бронак навсегда?
Охотник косит на меня уцелевшим глазом, кивает, но вслух говорит нечто неоднозначное:
– Вроде того.
