Моя темная королева | страница 27
Пальцы чешутся прикоснуться к каждой детали, но я вспоминаю, как ползала по земле и под землей, и не решаюсь. Зато аккуратно, за уголок, разворачиваю еще одну работу арьёнца. На сей раз карту Ирмании.
– Невероятно, – шепчу я, во все глаза уставившись на маленькую черную башню, приютившуюся в сердце Кронбрежского леса.
Нашу башню в нашем лесу.
Объемную, с прозрачными окнами и распахнутой дверью. Окруженную стаей воронья.
– Что там? – оживляется Принц, и я, вздрогнув, быстро складываю карты.
– Ничего.
Затем поднимаю глаза и натыкаюсь на еще один испытующий взгляд арьёнца.
От него явно не укрылась ни моя реакция на башню, ни дальнейший испуг, но хоть как-то высказаться по этому поводу он не спешит.
– Можно где-нибудь умыться? – бормочу я и, когда хозяин кивает на дверь, стрелой вылетаю на улицу.
Горизонт светлеет.
За углом, под деревянным навесом, действительно обнаруживается вкопанная в землю скамья с мылом и черпаками и бочка, полная воды. Скорее всего, дождевой. Не таскает же он на этот утес ведра.
Вода ледяная, мыло воняет псиной, но я долго и усердно тру руки и лицо, пока кожа не начинает скрипеть. Достаю из кармана платок и обтираю шею.
Шаги Принца слышу сразу, но не поворачиваюсь, пока он не просит:
– Польешь?
И пока я помогаю и ему хоть как-то привести себя в порядок, в голове бьется единственная мысль:
– Я даже не поздоровалась.
– Поверь, Волку плевать, – безмятежно отзывается Принц.
– Волку?
– Может, тебе он представится по всем правилам, но я с первого дня зову его Морским Волком.
– Полагаю, вы встретились на корабле? – улыбаюсь я.
– Он украл корабль и вывез нас из Олвитана.
– И ты рассказал мне о друге-кролике, о друге, бросившем тебя без штанов, но не о друге-храбром-покорителе-морей?
– Мы не друзья.
Принц отвечает не сразу. И голос его звучит странно, глухо. Решив, что задела болезненную тему, я уже собираюсь извиниться, но тут перевожу взгляд на его намыленные руки. И проглатываю слова.
Он закатал рукава, и я даже не заметила, как начала придерживать его за оголенное запястье. Непроизвольно, слегка, как держала бы под струей воды какой-нибудь плод. А теперь, похоже, точно так же непроизвольно поглаживаю широкие мозолистые ладони, помогая смыть с них грязь.
Пальцы у Принца длинные, темные даже под слоем сероватой пены. Мои на этом фоне кажутся совсем белыми. Пару мгновений я завороженно слежу за собственными движениями, как за диковинным танцем, и наконец отшатываюсь, опрокинув ему на руки остаток воды.