Я киваю и, смежив веки, мысленно тянусь к своей темной половине. Нужная нить находится без труда – пусть уже не такая крепкая, как в детстве, но все же надежная, ведь когда-то мы были единым целым.
Я не дергаю – осторожно подманиваю нить пальцем, и та послушно ложится в руку, распадается на мерцающие волокна и ползет по предплечью, повторяя рисунок вен, впитываясь в кожу.
Теперь можно открыть глаза.
Кайо уже мало напоминает птицу, разве что ее огромную тень. Он распахивает над расщелиной черные крылья и дымным облаком устремляется вниз. Через мгновение я с ног до головы окутана тьмой. Она движется, переливается всеми оттенками мрака, ласковой кошкой льнет к бокам и наконец отступает.
Я стою на твердой земле, в нескольких шагах от Принца, а он поспешно отползает от зарастающей раны на сердце дворцового парка.
– Могла предупредить, – ворчит, поднимаясь и отряхивая штаны. – Мне чуть ноги не откусило.
– Меня проглотило целиком, так что не жалуйся.
Кайо устало садится мне на плечо и легонько тычется клювом в висок. Его способ сказать: «Все хорошо». Я не верю, но привычно поглаживаю его по крылу, и друг перебирается на ближайшее дерево. А я отхожу подальше от подземного склепа, опускаюсь на колени и, поставив перед собой добычу, разворачиваю плащ.
Шкатулка шириной в ладонь ничем не примечательна, разве что на гладкой деревянной крышке выжжен символ – такой же, каким были помечены кости. Без сбивающего с толку свечения становится понятно, что это клубок змей, чем-то похожий на букву «Ф». И я наконец вспоминаю, где видела его прежде.
В лесу возле нашего дома. Причудливо свернувшиеся змеи порой появлялись на стволах деревьев наравне с другими знаками. Метками отверженных.
Ты нарочно искала их, устраивала засады в надежде поймать какую-нибудь глубинную тварь, исполняющую желания, или говорящего зверя. И страшные матушкины сказки так и не сумели ни напугать тебя, ни удержать в стенах башни.
– Знаешь, мне как-то неуютно в неведении, – сообщает Принц, замирая рядом.
– Тебе знакомы ритуалы на детских костях?
Он несколько мгновений молчит.
– К счастью, нет.
– А буквы, сплетенные из змей?
А вот теперь отвечает моментально:
– Отверженные. – Я не поднимаю взгляд, но знаю, что Принц кривится. – Змеи, жуки, всякая дрянь – их метки.
– Так вот… в склепе, полном детских костей, помеченных отверженными, я откопала шкатулку, помеченную отверженными, и собираюсь ее открыть, дабы найти внутри проклятые крысиные кишки или еще какую прелесть. Уверен, что хочешь стоять так близко?
