Женщины, несущие на своей голове громадные тазы с камнями: словно лодки они грациозно плывут по тихой глади дороги.
Женщины с бордовой чертой пробора, точкой на лбу и серьгой в носу: их волосы покрыты отрезом сари.
Волнующие, чистые, красивые.
Ясон сидел на заднем сидении джипа, несущегося по дороге, которой они ехали вместе с Ишей в Дхармасалу. Теперь он стремительно уезжал от нее. Всего через три часа он окажется в новом месте, которое выбрала для него Марго.
Он чувствовал как озноб пробирается в уставшее тело: «Наверное пора заболеть чем-нибудь экзотическим в конце концов, как предрекали народы». До отъезда знакомые бесконечно твердили, что он обязательно заболеет в Индии ужасными, неизличимыми болезнями. Ему даже показалось, что им бы хотелось этого.
Когда они приехали, Ясон был приятно удивлен умиротворением царившем в деревушке, но тело неприятно ломило.
— Друг, ты выглядишь неважно, — заметил Марк, когда они вышли из машины и расплатились с водителем.
— Мне кажется я заболел, но это неважно. Думаю скоро пройдет — акклиматизация. Просто мне нужно немного отдохнуть.
Ясон огляделся. То, что называлось тибетской деревушкой, предстало небольшим квартальчиком из добротных двухэтажных домов из бетона, которые стояли в долине, окруженной зелеными предгорьями. Вдали величественно выглядывали черно-белые склоны Гималаев.
На главной улице были магазинчики и кафе, а в центре высился большой буддистский храм. Слева от него, чуть внизу, стояло три ряда домов, за которыми начинались нежно-зеленые поля, уводящие взор далеко в туманную дымку, к холмистым очертаниям, заслоняющим горизонт.
Справа от храма, если подняться выше, находился небольшой дом, похожий на сказочный терем. Там иногда гостил духовный учитель буддистов.
— Пойдем, остановишься пока у наших знакомых тибетцев. Хозяйка художница, рисует буддистские танки. У них есть свободная комната. Чуть позже, если захочешь, сможешь поселиться в помещении ближе к храму. Там сейчас живет один наш знакомый, но он собирается съезжать.
Они прошли по узкой улочке почти до конца и постучали в дверь одного из домов. Открыла приятная пожилая тибетка. Она выглядела живописно: глубокие морщины, лучисто расходились по ее коричневатому лицу, а глаза, казалось хитро спрятанные в узких прорезях, на самом деле смотрели приветливо и доброжелательно.
Ясон чувствовал себя все хуже, но формальности были быстро улажены, за массивным столом, в столовой на первом этаже.
