– Я был рад помочь, – смущённо сказал Скэриэл.
– Это просто охренеть, – оценил я. – Это что? Он наркоман?
– Да хоть серийный маньяк! – Оливер прижал снимки к груди. – Это моё спасение.
– Ага, похоже на кокаин, – подтвердил Скэриэл.
– Вот дела… – только и смог вымолвить я.
– А телефон ты зачем утопила? – вдруг весело спросил Скэриэл у Оливии.
– Потому что мой братец, глупый маленький мальчик, считал, что, если он будет долго упрашивать этого придурка, тот над ним сжалится.
– Да какая уже разница, – беззлобно сказал Оливер, рассматривая снимки.
– «Пожалуйста, Бернард, пожалуйста, не надо, я не могу достать список вопросов мистера Барнса, ну прошу тебя, ы-ы-ы», – спародировала Оливия брата, чуть понизив тон.
– А что оставалось делать?! – вспылил Оливер. – Если бы не это, – он помахал фотографиями, – я бы сейчас повесился, честное слово!
– Повесился, как же, – насмешливо проговорила она. – Кто бы тебе разрешил! Истеричка.
– Сама истеричка! – не унимался Оливер. – Кто мне ладонь порезал? У тебя проблемы с головой. Лечиться надо. Бешеная.
– У кого проблемы с головой, так это у тебя, – с ироничной улыбкой проговорила Оливия и сладко добавила: – Это же не я встречаюсь с мудаками.
– И так каждый день, – устало выдал Оливер. – Такого и врагу не пожелаешь.
– А ладонь зачем? – весело спросил Скэриэл. Кажется, ситуация его только забавляла.
– Молчи, – гневно предостерёг Оливер, глядя на сестру.
Я уже заранее знал, что она точно не послушается.
– Ну… после того как я избавилась от его телефона, этот… – Оливия не могла подобрать слова, чтобы точно описать брата, – идиот собрался домой к Бернарду, чтобы умолять его на коленях.
– Ладно, хватит мусолить прошлое! – рявкнул Оливер. – У меня теперь другая проблема. Что дальше делать? Как шантажировать Бернарда?
– Хороший вопрос, – хитро улыбнулся Скэриэл.
Люмьер разразился громким заразительным смехом, привлекая внимание редких прохожих, гуляющих в парке. Проходящая мимо пожилая дама смерила нас недовольным взглядом. Чуть поодаль двое рабочих-полукровок оглянулись, но быстро вернулись к сбору опавших листьев. Я натянул мамин шарф на подбородок, прячась от сильного порыва ветра.
Люмьер был в прекрасном расположении духа, в отличие от меня. Я бы присоединился и вдоволь посмеялся вместе с ним, не будь я при этом главной причиной столь бурных эмоций. Прошли долгие минуты, прежде чем он сквозь смех произнёс:
– Повтори, что ты сейчас сказал.
– Эм, – сконфуженно выдал я.
