Но в природе все уравновешено, и антиподы существуют в ней на каждом шагу. Был антипод Маленькому и в упряжке — пес по кличке Веселый. Кто назвал его так — об этом не знал даже Кулаков, но назвал не зря, ибо Веселый обладал редкой для собак особенностью «улыбаться». Всякий раз, когда произносили его имя, он не вилял хвостом и не лебезил, а приподнимал и смешно растягивал верхнюю губу, будто и в самом деле улыбался — открыто и добро, как могут улыбаться только открытые и добрые натуры. Сравнивая собак, я неоднократно пытался представить себе «улыбающегося» Маленького, но, как ни старался нацепить на него личину добропорядочности, из-под нее все равно проглядывала мефистофельская сущность — интриган, адепт зла.
Продолжая разговор о Веселом, я должен сказать, что невольно сыграл в его судьбе роковую роль. Дело в том, что из собак упряжки Веселый первым признал меня, и я полюбил отзывчивого и прямодушного пса, отличал его и подсовывал ему лучшие куски. Кулаков, заметив это, предупредил:
— Ты эти штучки брось. Хочешь, чтоб его загрызли?
— За что? — удивился я.
— А это ты вон у них спроси, — кивнул Кулаков на собак.
Я внял предупреждению, но, как выяснилось, было уже поздно. Собаки уже успели причислить Веселого к любимчикам и затаили месть. И во время одной из кормежек была разыграна поистине иезуитская сцена. Ее «постановщик», Маленький, сделал вид, что не поделил кусок с Куцым, и собаки, рыча, схватились. В одну секунду Маленький был повержен. Вскочив, он очертя голову бросился прямо под ноги Веселому, который ел по другую сторону колоды. Маленький явно искал защиты, и именно так его понял Веселый. Он оторвался от каши и показал Куцему клыки. Это было равносильно тому, как если бы разозленному человеку подставили под нос кукиш. Куцый буквально захлебнулся от ярости и набросился на Веселого. Но тот при всем своем добром нраве был неплохим бойцом и встретил противника как надо. И в этот момент в спину Веселому впился, как клещ, Маленький. Другие собаки, будто ждавшие сигнала, побросали еду и вмешались в схватку. Веселый был сбит с ног, и только грозный окрик Кулакова остановил расправу.
Я был ошеломлен внезапностью и вероломством нападения и даже не успел стронуться с места, чтобы помочь Веселому. А когда опомнился, драки как не бывало. Собаки вновь уткнулись в колоду, исподтишка поглядывая на Веселого, который в стороне зализывал прокушенную лапу.
— Пропал пес, — хмуро сказал Кулаков. — Придется запродавать, тут ему все равно жизни не будет.
