Рассказы о собаках [из сборника «Море. Тундра. Собаки»] | страница 3

— Возьмите вот эту. Она умница. У нее все данные восточноевропейской овчарки.

Мне не понравилась флегматичность сучонки, полное равнодушие к моему присутствию. Я молчал. Меня заворожил урод. Этот монстр на слабых ножках.

«Почему она предлагает мне сучку?»

Во мне слышался голос противоречия. Это с рождения.

— А почему кобелек худой, болезненный?

— Последыш. Молока доставалось мало, может быть, придавили. Их ведь было шесть. Четырех отдали. Сейчас он немного оправился, набирает силу. Вам все-таки лучше взять вот эту красавицу! — женщина погладила сучонку.

Она говорила, а я думал: «Из замухрышек вырастают могучие псы. Этот последним увидел свет, потому и отстал в росте. А зол. Нет, шутишь, хозяйка! Шустряка-монстра я возьму».

— Знаете, мне бы хотелось кобелька.

Пробный шар попал в лузу. По лицу хозяйки проскользнула тень недовольства. Значит, я не только знаток собак, но и незаурядный физиогномист-психолог. Женщина явно не хотела с ним расставаться. Но меня уже не удержать. Как говорят сельские, шлея под хвост попала.

Я понес:

— Мне его не на выставку. Подрастет, оправится, лишь бы лаял.

— Насчет лая, видите сами. Доберман признает только хозяина, памятлив и упрям. Но как-то неудобно такого давать, пегий…

— Я возьму!

— Пожалуйста. Только не простудите. Он еще на улице не был.

— Ничего. У нас там тепло, привольно. Ему будет хорошо.

Я откланялся, вынес одра, посадил в «Жигули» на первое сиденье и осторожно, как нечто хрустальное, докатил до дому.

Реакция жены превзошла все мои самые худшие ожидания:

— Уноси! Уноси это страшилище! Брр… Ужасная образина. На кой черт ты его взял! Он подохнет!

И вновь лобастая голова гордо вскинулась, пес уловил грубые нотки и грозно зарычал на жену. Это оказалось наилучшим ответом на все ее невысказанные вопросы.

Отныне мои дни наполнились научным воспитанием собаки. По грубым подсчетам, осенью щенку исполнится шесть месяцев, и тогда трепещите, господа воришки! Я полновластный владелец не просто собаки, а сложного произведения овчарки и добермана. Имя моему зверю — Барс!

Барс в первый же день повел себя по-барски. Он никак не хотел подчиниться мне и перечеркнул всю мою теоретическую подготовку. Во-первых, почти ничего не ел, но достаточно часто гадил. В руки не давался и кусался как бешеный. Кусочки мяса глотал не жуя, пил только молочко и во время еды урчал, как бульдозер. Я не знал, с какого боку к нему подойти. Пришлось наглухо изолировать буяна в кухне и убрать все половики.