Рассказы о собаках [из сборника «Море. Тундра. Собаки»] | страница 19

Ружье стояло рядом, заряженное дробью, и при всей своей резвости Зимин не успел поднять его. Стоило нагнуться, и медведь насел бы. Зверю некуда было отступать, как и человеку. Зимин лихорадочно искал выход из положения и сжимал рукоятку ножа, висевшего на поясе. Это длилось мгновение. Медведь взревел.

И вдруг гибкое сильное тело дога взметнулось. Лорд грудь в грудь столкнулся со зверем.

Зимин схватил ружье. Патроны с дробью полетели в траву, два с жаканами плотно легли в патронник.

Треск ветвей, сопение и рык — все смешалось в отчаянной схватке, остервенелой, беспощадной и дикой.

А Зимин стоял, поводя стволами, и не мог выстрелить без риска попасть в собаку. Но вот живой клубок шерсти, земли и крови стал расти. Медведь поднимался. Он лапой шибанул Найду. Она взвизгнула, откатилась, ударилась о корявый ствол дерева, затихла и осталась лежать.

Лорд висел у зверя на груди. Его пасть сомкнулась чуть ниже медвежьей глотки. Это была мертвая хватка дога. Но медведь мощными когтистыми лапами сжал собаку. Зимину показалось, что трещат ребра, что круглое тело дога сжимается в лепешку, а когти зверя крючьями вонзаются в сердце собаки. Медведь оторвал от себя одеревеневшего пса и, как чурку, бросил под ноги.

Зимин выстрелил. Медведь дернулся в его сторону. Зимин выстрелил еще в красную клыкастую пасть. Зверь завалился, подмяв под себя Лорда. Длинные медвежьи когти судорожно бороздили землю, пытаясь достать ногу охотника.

Зимин отступил. Он торопливо шарил в патронташе.

Стало удивительно тихо. Никто не ревел, не лаял, не скулил.

Найда лежала с открытыми глазами, смотрела на мир. Она будто улыбалась и хотела сказать: «Вот и все. Мы его одолели…»

Лорд был жив. Невыносимую боль он выдерживал, не издав ни звука. Только приоткрылась его воспаленная пасть, из которой торчали клочки медвежьей шерсти. Зимин оттащил его от медведя. Руки охотника были в крови, ноги противно и незнакомо дрожали.

Лорд поднялся на передние лапы, волоча зад, пытался пойти, но зацепился бедром за куст и рухнул.

Он лежал на боку, смотрел на человека с болью и надеждой. Большие умные глаза его молили о помощи.

— Лорд! Хороший ты мой. Потерпи. Потерпи, — склонился над собакой Зимин.

Он ощупывал спину собаки, пока ладонь не провалилась меж позвонков. Дог был не жилец. Хребет оказался переломанным. Зимин ничем помочь собаке не мог. Оставалось лишь прервать мучения Лорда. Трудно, невозможно было смотреть в страдальческие глаза, умные, преданные глаза собаки, а когда они на мгновение прикрылись, раздался выстрел.